Афины оставили Перинф без поддержки. Они все еще не осмеливались сделать решительный шаг, который должен был повлечь за собою открытую войну с Филиппом. Поэтому они ограничились тем, что заявили протест против вступления македонских войск в Херсонес и против захвата афинских торговых судов; в ответ на это обвинение Филипп сам выступил в роли обвинителя: он прислал Совету и народу афинскому письмо, где указал на все те правонарушения, в которых провинились Афины в течение последних лет. Но когда царь вслед затем подступил к Византии и отрезал Афинам сообщение с Понтом, — Афины долее не могли оставаться безучастным зрителем. По предложению Демосфена народ объявил, что Филипп нарушил мир; мраморная доска, на которой вырезан был текст договора, была разбита, и решено послать флот в Геллеспонт (около середины лета 340 г.).
Между тем Византия оказывала царю энергичное сопротивление. Прибывший вскоре под начальством Хареса афинский флот в 40 триер дал возможность осажденным вздохнуть свободнее; от Хиоса, Родоса и Коса также пришла помощь, а Афины прислали еще и вторую эскадру под начальством Фокиона и Кефисофона. Благодаря этой поддержке византийцы успешно отражали все атаки неприятеля; руководивший осадными работами инженер Филиппа, фессалиец Полиид, тщетно напрягал все свое искусство; царю не оставалось ничего другого, как снять осаду и увести свое войско внутрь Фракии. Лишь с трудом ему удалось провести свой флот через проливы мимо гораздо более многочисленного неприятельского флота (осень 340 г.).
Неудача, которую Филипп потерпел под Византией, грозила уничтожить плоды всех успехов, достигнутых им во Фракии в течение трех последних лет. Поэтому он еще всю зиму провел в завоеванной стране, а весною (339 г.) предпринял поход через Гемос против племен, обитавших на правом берегу нижнего Дуная, которые в последнее время возобновили свои разбойничьи набеги во Фракию. Скифы, сидевшие у устьев Дуная, были разбиты наголову; их царь Атеас пал, и македонянам досталось в добычу большое число скота и рабов. Обратный путь Филипп избрал через страну трибаллов, в нынешней Болгарии. И здесь ему пришлось вынести ожесточенную борьбу, причем он сам был ранен в бедро; но войско проложило себе путь в Македонию. Честь оружия была восстановлена: Фракия была ограждена от набегов и северным варварам доказано, что македоняне в открытом поле непобедимы. До смерти Филиппа мир в балканских странах уже более не был нарушен.
Между тем как царь был занят на севере, Демосфен имел достаточно времени не спеша приготовиться к войне. Блестящие военные успехи, достигнутые на Эвбее и у Геллеспонта, доставили ему в Афинах безграничную популярность, и это дало ему возможность устранить множество вопиющих беспорядков в области администрации, не раз парализовавших активную силу государства. Прежде всего он заставил избрать себя „комиссаром для флота" (έπισάτης του ναυτιχου) и в силу этого полномочия преобразовал триерархию, причем бремя, падавшее на средний класс, было облегчено, а повинности, приходившиеся на долю богатых, значительно увеличены. Теперь он мог, наконец, сделать последний шаг к осуществлению своего финансово-политического идеала — отменить раздачу праздничных денег на время войны; суммы, предназначавшиеся до сих пор для пополнения кассы теорикон, были направлены в военную казну, чем устранена была язва, так долго истощавшая афинские финансы. Отменены были и все другие не безусловно необходимые траты, и особенно приостановлена до заключения мира постройка общественных зданий.
Однако результаты военных действий были далеко не блестящи. Дело шло так же, как в предыдущую кампанию; благодаря своему превосходству на море Афины с успехом блокировали неприятельские побережья, но для энергичного наступления против Македонии им совершенно не хватало сил. Дело в том, что второстепенные государства, с которыми Афины вступили в союз в течение последних лет, — Эвбея, Мегара, Коринф и Ахея, — в военном отношении имели ничтожное значение. Афины и теперь не были в состоянии выставить сухопутное войско, которое могло бы помериться с войском Филиппа в открытом поле.