— Убирайся! Убирайся сейчас же и друзей своих с собой забери, — прокричала она, понимая, что вот-вот расплачется.
— Ты нужна мне, и я тебе нужен.
— Нет. Мне не нужен такой, как ты. Лжец и обманщик. И, насколько я понимаю, психопат. Лучше тебе уйти прямо сейчас, прежде чем я вызову полицию и попрошу их арестовать тебя.
— Пожалуйста, не делай этого. Дай мне шанс всё объяснить. — Тритон шагнул ближе, но София отпрянула.
— Вот твой шанс: объясняйся сейчас, прямо здесь.
— Не при всех.
— Ха! Я так и знала. Думаешь, сможешь уболтать меня наедине. Я по-твоему так наивна? Может, я и не сразу разобралась, кто ты, но одну и ту же ошибку дважды не сделаю. — Вообще-то, иногда она поступала именно так, но в этот раз поклялась, что подобного не допустит. Нет, сейчас она понимала, как плохо всё могло бы закончиться.
— Сейчас я уйду, но, поверь мне, я вернусь, когда ты будешь готова меня выслушать.
— Не угрожай мне. — София схватилась за перила, чтобы устоять на ногах.
— Это не угроза. Это обещание. Я вернусь, и ты выслушаешь то, что я должен тебе рассказать. Наедине.
Затем Тритон спустился по лестнице, и через несколько секунд двери за ним захлопнулись.
Ноги Софии подкосились, и она упала бы, если бы медработник её не поддержал.
— Я действительно не могу выразить, как мне жаль, мисс Бейкер, но понятия не имею, что произошло. Не представляю, как я мог потерять целую неделю и не помнить об этом. Что-то тут серьёзно не так. И учитывая, что этот человек, которого вы звали Тритоном, сумел проникнуть сюда и представиться мной, думаю, нам нужно сообщить в агентство и полиции. Я не употребляю наркотики, так что не мог просто отключиться на целую неделю.
— Мистер Мэтьюс…
— Джонатан, — поправил он.
— Джонатан, я тоже не понимаю, как такое случилось. Но сейчас я не хочу связываться с полицией. Можете меня понять? — Всё, чего ей хотелось, это забыть и никогда не вспоминать, как Тритон баюкал её в объятиях прошлой ночью.
Он кивнул:
— Понимаю. Но мы докопаемся до сути. Я должен узнать, что произошло в течение этой недели. А пока, почему бы мне не принести вам кофе, а вам не присесть на минутку-другую?
Тритон смотрел на облака. Небо выглядело зловеще, и он уже чуял в воздухе запах дождя. Скоро он прольётся. Ветер усиливался, трепал кроны деревьев вдоль улицы.
Дионис получит взбучку, как только Тритон найдёт его жалкую задницу. Что на него нашло, что он так рано выпустил медработника из своих лап? Именно тогда, когда всё начало устраиваться.
Так как сейчас был день, Тритон не стал искать Диониса по питейным заведениям, где он ошивался обычно, и отправился прямиком в студию, где друг позволил ему зависать в первые недели пребывания в Чарльстоне. Очевидно, у Диониса было множество таких холостяцких берлог в разных городах. Простого дворца на Олимпе этому пьянчуге и бабнику, наверное, было мало.
Тритон резко распахнул дверь, едва не сорвав её с петель. Хотя бы физическая сила всё ещё при нём, и она пригодится, когда он разукрасит Дионису лицо.
— Пьющий, не хороший, ненадёжный, божий ты сын…
Тритон прервал свою речь, когда увидел Диониса. Избитый, в крови, тот лежал на полу гостиной.
— Вот дерьмо!
Тритон опустился на корточки рядом с другом. Щупать пульс он не стал — Дионис бессмертен, и несмотря на то что ранен и чувствовал боль, умереть не мог. Ну хоть в этом можно было быть уверенным.
Тритон просунул руки под безвольное тело друга и поднял его с пола. Пока нёс его к кровати, почувствовал, как Дионис шевельнулся, и к тому времени как его опустили на покрывало, сумел открыть один глаз. Второй, покрытый запёкшейся кровью и заплывший, не открывался.
— Слава богам, это ты, — слабым охрипшим голосом произнёс он.
— Не разговаривай, — приказал Тритон. Он пошёл в ванную и намочил полотенце.
Пока, присев на край кровати, стирал с лица друга засохшую кровь, осмотрел остальные повреждения. Одежда Диониса была местами порвана, кое-где виднелись пятна крови. Кулаки — разбиты, подтверждая, что он дрался с кем-то и нанёс несколько жестоких ударов.
Тритон выругался под нос. Ну почему Дионису обязательно надо ввязываться в драки? Какое в том удовольствие? Он действительно хочет доказать всем и каждому, что непревзойдённый боец? Тритон предположил, что кто-то нечаянно задел Диониса в разговоре, а слишком чувствительный к такому, бог вина ринулся защищать свою честь. Конечно, он никогда и никому не признается, что слово ранит его не меньше, чем хороший удар. Слишком гордый на свою голову.