Весьма показателен для этой эпохи внезапный подъем культа Асклепия в конце пятого века до Р. X. (Илл. 38). Это был герой-целитель, которого [128] Гомер упоминал лишь как отца Махаона и Подалирия. Для греков великим богом-целителем был Аполлон, но во многих областях в качестве богов-целителей выступали разные герои, подобно тому как в наши дни целителями в магометанских странах почитаются святые. Всех этих героев заместил Асклепий. Наиболее известное святилище Асклепия находилось в Эпидавре; но было и множество вторичных культов (Илл. 37): на острове Эгине, в Сикионе, в Дельфах, в Пергаме и по крайней мере три в Аттике — одно в Пирее, одно близ Элевсина и одно на южном склоне Акрополя. Культ Асклепия в Афинах появился в 420 году до Р. X.; ввел его Телемах из Ахарн, принял бога и Софокл. Благодаря этому его прославили как героя под именем Дексион (Получатель). Все эти побочные культы, основанные в течение довольно небольшого временного промежутка, не мешали расцвету основного культа в Эпидавре. В конце четвертого века до Р. X. в уединенной долине, где располагалось святилище, были возведены здания, примечательные своей многочисленностью и своими размерами: храм, украшенный скульптурами одного из лучших мастеров той эпохи — Тимофея, великолепный театр и знаменитый круглый Толос. Расходы, — вероятно, довольно значительные, — должны были покрываться прибылью, получаемой от визитов многочисленных посетителей, стекавшихся в Эпидавр в надежде исцелиться от болезней.
В те дни народ, пожалуй, был настроен материалистично. Софисты положили начало [129] критике веры в богов, аргументированию доказывая ее неразумность. Аристофан и другие комические поэты самым невероятным образом осмеивали богов. Огромные массы зрителей хохотали над их пьесами; возможно, они находились под некоторым впечатлением от критики софистов, но древние верования сохранились в сознании. Афиняне верили в то, что это боги даровали им победу и утвердили их державу. Они осознавали преимущества этой веры, которые они живо ощущали во время великих жертвоприношений. В общем-то, афиняне относились к неверующим и насмешникам с терпимостью, но отмечались и случаи настоящей религиозной истерии. Наиболее яркими примерами этого являются дела о профанации Элевсинских мистерий и о разрушении герм накануне отплытия афинского флота в Сицилию. Конечно, эти истории имели политическую подоплеку, да и другие дела о поругании богов тоже. К ним мы еще вернемся. А честные афинские граждане считали, что они верят в богов, хотя вера их угасала.
Однако человек нуждается в божественной помощи и утешении.[122] Великие боги слишком возвысились и не могли уже помогать людям в их повседневной жизни. А люди, какими бы материалистами они ни были, все же нуждались в помощи [130] и утешении, хотя бы в дни болезни. И в наше время чудесные исцеления привлекают толпы людей к определенным местам и храмам. В современной Греции такими местами служат Панагия Евангелистрия и остров Тенос. Когда человеческие старания бессильны, люди возлагают свои надежды на божественную помощь, на чудо. В ту эпоху, когда древние узы, налагаемые государством и традицией, стали слабеть и рваться, людям уже недостаточно было знакомых с детства богов государства и семьи. Люди искали себе новых богов. Если боги предков бессильны были им помочь, они обращались к иным богам. Эта ситуация объясняет внезапный подъем культа Асклепия, великого целителя и утешителя в болезни и несчастье. Этим же объясняется и тот факт, что в Грецию стали завозить инородные культы.
Мы уже знаем, что с некоторыми из этих иноплеменных богов были связаны мистические и оргиастические культы. Греческий гражданский культ по характеру своему был спокойным и размеренным. В нем было совсем немного оргиастических и мистических элементов, за исключением Элевсинских мистерий. Но у религии есть эмоциональная сторона, и если ее подавлять, она где-нибудь, в конце концов, прорвется наружу. Вот почему упомянутые культы завоевали немало приверженцев, хотя, в общем, греки ими пренебрегали. Женщины, в целом, более эмоциональны, чем мужчины — и это очень ярко проявляется в греческой религии. В исторический период оргии в честь Диониса были запрещены [131] и фигурировали, главным образом, в литературе и искусстве, но есть данные, указывающие на то, что некогда дионисийское безумие разгорелось, как огонь на сухой траве, и особенно затронуло женщин.
122
См. мою статью «Réflexe von dem Durchbruch des Individualismus in der griechischen Religion um die Wende des 5 und 4. Jhts. v. Chr.»,