Он не смог продолжить, потому что его сладкая Ари поцеловала его со слезами глазах. Когда она его отпустила, ее глаза горели любовью.
— Не могу поверить, что ты делаешь все это! Я люблю тебя, люблю тебя, люблю!
Она почти выкрикнула эти слова.
— Можешь доказать это? — он бесстыдно улыбнулся и показал глазами вниз на свой уже стоящий по стойке смирно член.
* * * * *
Ари проследила за взглядом Дио и снова посмотрела на его лицо.
— Как? — она посмотрела на него из-под ресниц и столкнулась с его взглядом.
Его глаза полыхали с такой же неконтролируемой страстью, как тогда, когда он взял ее на кухне.
— Думаю, ты знаешь как.
Она неторопливо погладила указательным пальцем по его чувствительной коже и почувствовала, как член дернулся к ней в ответ.
— Дай угадаю.
Она собрала капельку предэякулята, который уже просочился на кончике и растерла по его уже багровой головке.
— Вот так?
— Да, — выдохнул он и наклонилось к ней.
Она рукой провела по всей его длине и слегка сжала в кулаке.
— Черт!
— Я даже и не думала, что ты такой чувствительный, — подразнила она его, наслаждаясь эффектом, который на него оказывала. Ари никогда не чувствовала себя такой уверенной.
Дио пристально следил за ней, но она знала, что он не злится.
— Подожди, пока не настанет моя очередь.
Она хихикнула.
— Но сейчас твоя очередь.
Она встала на колени и устроилась над его членом.
— Твоя очередь потерять контроль.
Одним движением она ввела его в себя, вобрав до конца в свое тело, его твердый ствол наполнял ее, растягивал.
Дио откинул голову на подушку, его глаза закрылись, а спина выгнулась на матрасе. Ари дала ему возможность сделать несколько вздохов и не двигалась. Когда он открыл глаза, они были даже темнее, чем раньше, и сияли любовью.
— Думаю, ты выразила свою точку зрения.
Его руки легли ей на бедра.
— Но я пока не собираюсь терять контроль. Я был бы плохим любовником, если бы сначала не позаботился о тебе.
Она засмеялась. Как-будто он о ней не позаботился… дважды. Она взяла его за запястья и убрала его руки со своих бедер, заводя их за его голову и наклоняясь к нему.
— Не так быстро, любовь моя.
Ласковое имя прозвучало для нее странно, поэтому она попробовала другое.
— Или ты бы хотел, чтобы я звала тебя малыш?
— Ты можешь звать меня жеребцом, да как угодно, если продолжишь делать так, — прорычал он.
— Такой нетерпеливый?
Он толкнулся бедрами вверх, ткнувшись в нее членом.
— Просто немного изголодался. Как ты, наверное, знаешь, — произнес он небрежно, — я только что закончил с двухнедельным воздержанием.
Она опустила голову ниже, и ее губы зависли в дюйме от его.
— Я тоже. Это было изнурительно, особенно когда ты играл не по правилам. Помнишь склад?
— В твоем магазине? Никогда не забуду это.
— Ты не должен был меня соблазнять.
— Откуда мне было знать. Помнишь? У меня была амнезия.
— Ты неисправим.
Он освободил руку и схватил ее за затылок.
— Очень, очень голоден. Итак, малышка, что ты собираешься делать? Будешь строить из себя леди Годиву3, или мне стоит уложить тебя и взять свое?
Его соблазнительные слова послали огонь желания прямо в ее лоно. Не произнося ни слова, Ари коснулась его рта и скользнула языком по закрытым губам. Они тут же раскрылись.
— Так-то лучше, — выдохнул он, и она закрыла ему рот поцелуем.
Пока она ласкала его язык своим, исследуя его, руки Дио обняли ее, а бедра по собственному желанию двигались в легком ритме. Член Дио вышел из нее почти полностью, в ней осталась только головка, а потом он снова полностью вошел в нее.
Сначала она объезжала его медленно, но чем больше она двигалась, тем сильнее ее горячее лоно сжимало его и быстрее билось ее сердце. Их поцелуи поймали тот же ритм, становясь более страстными и жадными с каждым вздохом.
Тяжело дыша, Ари оторвала от него рот и посмотрела в его голубые, как океан, глаза. И не могла вспомнить, почему они казались ей холодными, как лед, потому что сейчас его глаза были полны тепла и страсти.
— Ты прекрасна, — прошептал он и положил руку ей между ног, находя клитор с безошибочной точностью.
Когда он коснулся ее набухшей плоти, по ее телу прошла дрожь. Ее следующий вздох говорил о начале спазм, и все ее тело словно взорвалось.