— Доброе утро, — Вельвет была захвачена в плен взглядом Миколаса. «Ох… чёрт». Она хотела утонуть в его глазах. Это была ужасная идея. Ей стоит спросить у Маири, есть ли лекарство для исцеления от одержимости греческим миллиардером. Но что говорить, Маири – это Маири, и её исцелением стало разделить свою любовь с греческим миллиардером, и, не обращая внимания на то, что они самые несносные ублюдки во всё мире.
— У меня есть один вопрос… — Миколас поднёс её руку к губам, и оставил нежный поцелуй. — Выйдешь ли ты за меня замуж?
Глаза Вельвет стали размером с блюдца. Она не могла поверить, что Миколас просит её стать его женой. Значит ли это, что он испытывает те же чувства, что и она? Значит ли это, что он так же полюбил её, ещё до их встречи? Но прежде, чем она смогла ответить, он вновь заговорил.
— Скажи же мне, какова твоя цена за то, чтобы отдать мне свою руку?
И тут её сердце оборвалось. Она хотела сказать ему, что её любовь бесценна. Что отныне её сердце принадлежит ему и только ему. Но Вельвет знала… ещё не время. Ей понадобиться время, чтобы убедить его, что любовь не имеет цены, но чтобы это произошло, она должна соврать.
Спокойно она озвучила ему свою цену.
Глава седьмая
— Падкая на деньги, говоришь? — Растягивая слова, ответил Миколас отцу несколько часов спустя. Он сидел на высоком табурете, любуясь мягким изгибом бёдер Вельвет, пока она порхала по кухне его яхты. Она настояла на том, чтобы приготовить им бранч. Вельвет его предупредила, что хозяйскими навыками совсем не обладает, но т.к. вскоре он станет её супругом, ему предстоит съесть всё до последней крошечки, и сказать, что её стряпня является лучшим творением мира кулинарии… даже, если это и не так. Приостанавливая нарезание прошутто, Вельвет скорчила гримасу в ответ на слова Миколаса. Приняв его деловое предложение, и в свою очередь, выдвинув свои требования, он немного открылся ей, рассказывая о своём отце, при этом скрывая широкую гамму чувств в своём голосе.
— Ты можешь ознакомиться с самыми низменными подробностями онлайн. Но все они сводятся к тому, что он миллиардер, который заботится лишь о себе самом. Но он преподнёс мне бесценный урок: ожидай от людей худшего, тогда они не смогут тебя разочаровать.
И учитывая подобный ход мыслей, Вельвет не смела осуждать отца Миколаса за то, что считает её падкой на деньги. Ведь никто и не слышал о ней прежде, и вот внезапно, она обручается с Миколасом Саллисом… и их свадьба назначена уже через неделю.
Ухмыляясь в ответ на гримасу Вельвет, Миколас оборвал злобную тираду отца, состоящую из зловещего предупреждения об утрате половины богатства, и отрезал:
— У нас есть надёжный брачный контракт, отец. Тебе не о чем беспокоиться. Возможно, она и будет на бумагах моей женой, но это всего лишь признак того, что я приобрёл себе постоянную сексуальную рабыню.
Вельвет схватила кусок огурца и чётким попаданием запустила его в Миколаса. Но он моментально сориентировался, и отправил его себе в рот. «Засранец», — подумала Вельвет. Но если быть честной, то она больше подумала это с любовью, чем с раздражением. Он прекрасно знал, что сумма, которую она запросила, выходила за рамки разумного. Что такое сто тысяч для него, когда Миколас владел миллиардами?
Но что сделает он, когда узнает, что все эти деньги она хочет пустить на некоммерческую организацию? Что тогда?
«К тому моменту, когда он это узнает, — твердила она себе, — он будет по уши в неё влюблён». Она не знала ещё, как это реализует, но была полностью в этом уверена.
Когда Миколас закончил разговор, Вельвет, расставляя перед ним тарелки, отрезала:
— Засранец.
Т.к. она была в пределах его досягаемости, Миколас притянул её себе на колени, и уткнулся носом в шею.
— Признаю свою вину. Но ты должна согласиться. Это отчасти правда, особенно после того, как ты сказала своей подруге Мэнди, что я так в тебя влюблён, что подарил тебе сто тысяч…
— Но ведь ты их дал, — невинно захлопала она ресницами.
— Когда я был абсолютно голый, и с одной лишь розой, зажатой в зубах?
— Возможно, я слегка приукрасила реальность.
— А то, как ты отправила сообщение Маири с нареканиями на то, как я разорвал тебя в клочья своим огромным членом, что теперь тебе понадобиться хирургическое вмешательство? — От данного утверждения его лицо расплылось в самодовольной гримасе.