Вошел, раз Диоген в дом к одному человеку ж увидал, как знакомый его наряжался и украшал свое тело. Диоген спросил его: «Для кого ты это делаешь? Если для своего брата – мужчин, так напрасно, их этим не удивишь. А если для женщин, то ты служишь разврату и их соблазняешь».
Однажды в собрании подошел к нему человек сильно надушенный; Диоген обратился к нему и сказал: «Ты заботишься о том, чтобы голова и руки твои хорошо пахли; смотри лучше, чтобы жизнь твоя не издавала зловония пороков».
Это-то в насмешку над Диогеном подарил ему банку духов. Диоген вылил всю банку себе на ноги. – «Зачем ты это сделал? спросили его. – А как же иначе? – ответил Диоген: – если бы я надушил свою голову, весь запах бы ушел вверх, и я бы его не почувствовал, а теперь от ног он поднимается к самому носу, и я буду его нюхать».
И другие пороки, и страсти в людях обличал Диоген и говорил, что подобно тому, как раб подчинен своему господину, так порочный человек подчиняется своим страстям и теряет самое дорогое сокровище души своей – свободу.
Рассуждал Диоген об истинном счастье и правильной жизни, и скорбел о том, что человек, разумная Божья тварь заблудился, потерял образ Божий, перестал быть человеком. И эту мысль он часто высказывал.
Раз, когда он выходил из общественной бани, кто-то спросил его:
– Много ли там людей?
– Народу много, а людей, настоящих людей не видал, – ответил ему Диоген.
В другой раз он проходил по площади и видел, как суетилась толпа народу на базаре; все кричали, бранились; купцы надували покупателей; богачи сыпали деньгами, покупая себе совсем ненужные вещи, и отталкивали назойливых нищих. Диоген остановился посреди площади и закричал: «Люди, подойдите ко мне!» – Праздная толпа хлынула в его сторону и окружила его.
– Зачем вы подошли ко мне? – сказал им Диоген. – Что вам от меня нужно? Я не вас звал, а людей; а их-то между вами я не вижу.
А раз было так: он днем зажег Фонарь и пошел с ним по улицам города. Ходит, во все закоулки заглядывает, будто чего-то ищет. Остановили его и спрашивают: «Чего ты ищешь?» Он с грустью ответил: «Я ищу человека». – С тех пор и пошла поговорка, когда хотят сказать: «редкий человек, другого такого не найти», про него говорят: «такого человека днем с Фонарем не сыщешь».
Когда же насмехались над ним и ругали его, он часто остроумным словом останавливал насмешку и обращал ее на того, кто хотел над ним посмеяться.
Один плешивый человек стал ругать его на площади и насмехаться над ним. Диоген сказал ему:
Я на тебя не сержусь, но хвалю твои волосы за то, что они ушли с такой плохой головы.
И во многих других случаях он удивлял своею проницательностью и умом.
Его спросили раз: «Какие есть на свете самые кровожадные звери?» – Он отвечал: «В горах и лесах – львы и медведи, в городах – откупщики и доносчики».
Раз Диоген просил милостыни у одного богача, но тот отказал ему. Кто-то из видевших это и знавший, что Диогену нередко отказывают, спросил его: Почему это некоторые люди охотно подают милостыню калекам и нищим и отказывают мудрецам?»
– Должно быть оттого, – ответил Диоген, – что эти люди боятся сами стать калеками и нищими, но знают, наверное, что мудрецами они не станут никогда, а потому и не жалеют их.
Диоген зашел к богатому человеку на пир; ему налили там большой кубок вина. Диоген взял его и вылил на пол. И хозяин, и гости напустились на Диогена, зачем он даром погубил столько дорогого вина. Диоген отвечал им на это. – «Если бы я его выпил, оно так же погибло бы, да еще и меня бы попортило. А теперь оно погибло, не причинив мне вреда».
У греков было в обычае награждать того, кто вышел победителем на скачках или в кулачном бою, – лавровым венком. Раз в собрании народа Диоген надел на себя такой венок. Это было нарушением Закона и обычая, и многие стали ругать его за то, что он преступает закон.
– Почему же другим вы надеваете венки, а мне не хотите позволить носить его? – спросил их Диоген.
– Потому что ты не победитель, – отвечали ему.
– Разве вы не знаете, что я тоже победитель, – сказал Диоген. – Вы награждаете победителей на скачках и в кулачном бою, но ведь там борются из-за корысти и честолюбия. Я же без этих низких целей победил гораздо сильнейших врагов во имя правды. Я в самом себе победил рабство и завоевал свободу; я одолел гнев и позор; пересилил болезни, жадность и страх, наконец, я победил самое опасное и неприступное животное, лукавое и гордое, я победил «наслаждение».