Среди одного вида терракотовых статуэток, особенно распространенных в греческих землях в XVI—XII вв., есть много фигурок, руки которых протянуты вверх или вперед в молитвенной позе. Другой жест адорации хорошо засвидетельствован изображениями с Крита — взывающий к божеству прикладывает правую руку ко лбу[537].
Гораздо лучше: известны различные шествия, процессии, танцы-изображения этих действий запечатлены на фресках[538], резных камнях[539], на сосудах. Они происходили на открытых местах, в пределах внутренних дворов обширных царских дворцов[540] и, вероятно, на улицах и площадях деревень и городов. Разнообразие видов общественных сакральных церемоний свидетельствует о том, что в ранней Греции, как позднее в классической Элладе, уделялось большое внимание религиозным актам, которые должны были обеспечить покровительство богов. В изучаемое время формы богопочитания были не столь пышными и продолжительными[541], но значение их в духовной жизни каждого коллектива (племя, род или царство, город, деревня) было ничуть не меньшим.
Говоря о ритуальных обрядах, следует упомянуть и спортивные соревнования, которые входили в состав празднеств. Так, при погребении Патрокла были устроены состязания в беге колесниц, в кулачном бою, стрельбе из лука, в борьбе одетых в доспехи и вооруженных копьями воинов, метании железного круга (II, XXIII). Особенностью общественной жизни критян были акробатические игры с быками[542]. Их изображения весьма многочисленны. Они показывают, сколько уменья, силы и ловкости требовалось от гимнастов в этих опасных упражнениях. Подобные качества греки расценивали, как дар, полученный от богов[543], поэтому демонстрация «божественных» способностей атлетов имела несомненно и сакральное значение. Ведь боги не только содействовали героям во время состязаний (как, например, Афина поддерживала Одиссея. — Od., VIII, 193—198), они даже сами вступали в агон со смертными людьми[544]. Поэтому можно полагать с большой долей уверенности, что физические упражнения и игры входили в число богослужебных церемоний ранних греков, от которых обычай этот перешел и в религиозную жизнь полисной Греции[545].
Сущность греческой религии составляет политеистическое[546] обоготворение сил природы. Почитание таких божеств сосредоточивалось первоначально в местах, где, как полагали ранние греки, обитали боги[547]. Такими жилищами богов могли быть самые разнообразные части ландшафта — рощи, отдельные деревья[548], скалы, горы, реки, пещеры. В почитавшихся священными местах издавна совершали обряды в честь богов. Для исполнения священных церемоний там ставили жертвенники и алтари. Интересна сцена такого богопочитания, изображенная на щитке перстня из недавно открытого фолоса в Мирсинохоре (окрестность Пилоса): на сколоченном из дерева прямоугольном алтаре стоят сакральные рога, между которыми воткнуты две ветви маслины. На алтарь возлагает лилию женщина, одетая в парадную широкую юбку. Грудь ее полностью открыта, на голове убор с двумя рогами[549]. Однако часто культовые действия совершались прямо под деревом[550], причем эти обряды выполнялись в XVI—XV вв. лицами из высших слоев общества.
Прочность традиции почитания божеств в созданных самою природой местах, которую обнаруживает эллинская религия классического времени[551], позволяет предполагать, что во II тысячелетии такой обряд богопочитания был господствующим. Сюда примыкает и почитание священных пещер и гротов, особо распространенное на Крите[552]. В общем религия Греции додорийского времени отличается тем, что она не была связана с монументальными культовыми сооружениями. Это — естественное следствие обожествления всей природы. Действительно, великая богиня Земли простиралась повсюду и, по воззрениям раннего грека, жила повсюду. Также и Посейдон обитал в безбрежных водах морей.
Но со временем представления о некоторых богах видоизменились, возникла мысль о том, что отдельные боги могут обитать в построенных человеком жилищах. Так родились святилища. Сначала это были очень скромные по размерам и по виду помещения, обычно составлявшие часть дома или дворца. Весьма ценна мысль Нильссона, что в подобных домашних святилищах почитали иных божеств, чем те боги, культ которых был связан с священными местностями 62. Несомненно, что почитавшиеся под крышей дома божества были особенно близки человеку, они имели прямое отношение к его жизни, относясь к нему враждебно или благожелательно. Яркие изображения таких второстепенных божественных существ, сохранившиеся в святилище на микенском акрополе (раскопки 1968—1969 гг.), служат прямым подтверждением мнения шведского ученого.
537
Бронзовые фигурки в упомянутой позе см. S. Hood. The Home of the Heroes. London, 1967, p. 98, fig. 89, 90.
538
Многофигурные композиции процессий на стенах Кносского и Пилосского дворцов см. Evans. P. of Μ., II, p. 719—734.
539
О танцах см. выше, стр. 134—135. Ритуальное значение танцев в Греции II тысячелетия подробно освещено Нильссоном (op. cit., р. 275, 283, 343, 352).
541
Некоторые полисы заслуживали даже порицания за частые празднования. Так, Страбон, говоря о роскоши Тарента, сообщает, что здесь в году было больше праздничных, чем будничных, дней (Strabo, VI, 3.3).
543
Царь Алкиной говорит о доблестях, которые феаки получили от Зевса и которые передаются из поколения в поколение (Od., VIII, 244—245).
544
Интересен упоминаемый в «Одиссее» миф об одном из «мужей давних лет» Еврите, который вызвал на состязание в стрельбе из лука самого Аполлона, за что и поплатился жизнью (Od., VIII, 224—228).
545
Нам представляется неверным мнение М. Нильссона о том, что минойские игры с быками не носили священного характера, а были лишь a very popular secular sport (op. cit., p. 374).
546
О политеизме религии минойско-микенского времени см. М. P. Nilsson. Op. cit., p. 70—76.
547
Древний миф о превращении бога Посейдона в поток Энипей для брака с прекрасной Тиро (Od., XI, 235—258) ярко отражает эти воззрения. Большую роль еще играли пеласгические традиции. Например, в Додоне служители оракула Зевса Пеласгического должны были спать прямо на земле (II., XVI, 234—235) — видимо, так поддерживалась их прямая связь с божеством.
548
Роль деревьев в религиозных воззрениях Греции II тысячелетия подробно рассмотрена А. Эвансом («Mycenaean Tree and Pillar Cult» — JHS, XXI, 1901, p. 99—196)и Μ. Нильссоном (op. cit., ρ Г 262—288). О значении растительных культов в древнейших религиях см. Е. Кагаров. Указ. соч., стр. 92—192.
549
ILN, 27 April 1957, р. 691; Sp. Marinatos und Μ. Hirmer. Op. cit., Abb. 208. Иногда, судя по перстню из Вафио (JHS, XXI, 1901, р. 176, fig. 52), ветви дерева ставили в большие сосуды.
550
Напомним сцену на большом золотом перстне из Микен, найденном в 1877 г. Дроссиносом: под большим деревом сидит богиня, держащая в руке три головки мака. Перед нею стоят три женские фигуры, одна из которых держит несколько лилий, за деревом стоит еще одна женщина (Sp. Marinatos und Μ. Hirmer. Ορ· cit., Abb. 207). Видимо, здесь совершаются обряды, связанные с культом плодородия и растительности.