Сам Шлиман еще при жизни признал, что по поводу своей главной гордости («Клада Приама») он серьезно ошибался. Слой, в котором были найдены сокровища, оказался значительно древнее того времени, в которое, как предполагалось, шла Троянская война, описанная Гомером. Драгоценности были изготовлены примерно в 2400 году до н. э., а это значит, что клад никак не мог принадлежать царю Приаму.
Спарта и законы Ликурга
Потомки упомянутого выше Пелопса, занявшие Пелопоннес и давшие ему свое имя, не владели полуостровом без соперников. Гераклиды (потомки легендарного Геракла) привели против пелопидов дорян (дорийцев) из Северной Греции и положили начало дорийскому государству Лакедемону или Спарте.
КСТАТИ
В латинской транскрипции имя Геракла звучит как Геркулес. То есть Геркулес и Геракл – это один и тот же персонаж, а разница возникла в результате переименования греческих героев на римский лад.
Законы одного из потомков основателей Спарты, Ликурга, придали Спарте особенное значение в Древней Греции. Ликург Спартанский много путешествовал и посетил, в частности, остров Крит, ранее других познакомившийся с египетской и финикийской образованностью, где он изучил государственное устройство, перенесенное им потом в Спарту.
Жан-Луи Давид. Ликург Спартанский. 1791 г. Музей изящных искусство. Блуа
Издав свои законы, Ликург отправился в Дельфы и взял со спартанцев обещание соблюдать их до его возвращения. Однако он не возвратился и, как гласит предание, уморил себя голодом, понимая, что его законы очень удачны и что государство будет пользоваться высшей славой, пока будет оставаться им верным. Логика его при этом была такая – он не желал освобождать сограждан от данной ему клятвы. Проще говоря, этот великий человек захотел, чтобы данное им государственное устройство оставалось навеки неизменным.
КСТАТИ
В Спарте государство контролировало жизнь граждан от рождения до самой смерти. При рождении ребенка совет старейшин, осмотрев младенца, решал, достаточно ли он здоров (слабых считалось целесообразным сбросить со скалы, чтобы в обществе не было больных и слабых). В семь лет мальчиков отлучали от родителей, объединяли в группы и воспитывали в особо строгой дисциплине, закаляя физически. В двадцать лет молодой человек попадал в компанию своих ровесников из пятнадцати человек – фидитию, и начиналось его военное обучение. А вот грамоту спартанцы изучали исключительно в объеме, позволявшем прочитать приказ и расписаться под ним. Все остальные виды образования в Спарте отсутствовали. Короче говоря, если выражаться современным языком, то в Спарте был установлен настоящий «железный занавес».
Конечно, подобный рассказ о смерти Ликурга больше похож на сказку, но строгие законы его, создававшие из Спарты одну военную общину, бесспорно, были тяжелы для значительной части населения. Ликург требовал строгой простоты жизни. Спартанцы должны были обедать вместе за общим столом – группами по пятнадцать человек. Желавший вступить в члены общего стола принимался с согласия прочих членов. Это был своего рода клуб. Каждый член «клуба» вносил на общий стол определенное количество денег, муки, вина, сыра и т. п. За столом подавалась специальная похлебка, еще более укреплявшая сильные мускулы воинов. Покупка же лакомств для стола была запрещена.
Привычки делали детей твердыми и строгими к самим себе. Довольно привести в пример одного юного спартанца, который поймал однажды маленькую лисицу и посадил ее к себе под платье – в намерении поиграть с ней, когда ускользнет из-под надзора учителя. Во время урока лисица, которой неловко было сидеть в такой тесной западне, исцарапала ему всю грудь когтями и зубами, между тем мальчик даже не обнаружил признака боли. В школах Ликурговых приучали детей перенесению телесных страданий; в то же время их учили быть кроткими, честными, слушаться своих родителей и наставников, также внушали им почтение к старости: когда какой-либо старик показывался в Спарте на улице, все молодые люди, останавливаясь, кланялись ему и давали дорогу. Без сомнения, многие нежные матери с большим трудом согласились бы посылать своих детей в такую строгую школу, но впоследствии, находя их умными и здоровыми, они обняли бы их с нежностью и стали бы радоваться, что имеют таких детей. После сего неудивительно, что пришедши в возраст, спартанцы были крепки и храбры. Впрочем, не все счастливо выдерживали испытания; многие делались жертвой непомерной строгости. Спартанское воспитание имело свои вредные последствия, так же как и свою пользу.