В свою очередь, Венизелос развернул кипучую деятельность. Были организованы манифестации студентов под лозунгами: «Да здравствует император Константин!», «Да здравствует Святая София!» и шовинистическим призывом: «На Константинополь!». Венизелистские газеты звали на штурм турецкой столицы. Российский военно-морской агент сообщал, что Грецией сделаны заказы на снабжение флота углем и, будто бы, вызваны пароходы для перевозки войск.
Желая получить моральную поддержку Антанты, Венизелос сообщил английскому посланнику, что он собирается предложить ей использовать одну греческую дивизию и флот в Дарданеллах, объясняя это тем, что «Греция не может не выступить на стороне Тройственного согласия, и особенно Англии, с которой связаны все интересы и в чьей победе он уверен». Получив это предложение, 4 марта Э. Грей сообщил российскому послу в Лондоне А. К. Бенкендорфу, что Адмиралтейство «в силу технических соображений придает большое значение греческому флоту и считает возможным предоставить ему действовать в районе Смирны, которую, кажется, все державы намерены уступить Греции». Грей указывал на огромные преимущества от вступления в войну всех Балканских государств, которые должны быть в нее вовлечены в результате успешного наступления русских войск в Польше и форсирования Дарданелл. Он считал поэтому, что «ставить препятствия Греции означало бы сильно замедлять события». В тот же день английское правительство предложило Болгарии присоединиться к союзникам, обещая большие территориальные компенсации в Македонии, Добрудже и Фракии. Однако вопрос о передаче болгарам Кавалы даже не ставился. Англии не удалось получить положительного ответа от болгарского правительства, занимавшего выжидательную позицию.
В ответ на действия Англии царское правительство, стремившееся оградить свои политические и экономические интересы в проливах, 4 марта 1915 г. потребовало решить вопрос о предоставлении России прав на проливы и Стамбул. Английское правительство пыталось убедить Россию, что оно «никогда не рассматривало вопрос об аннексии в пользу Греции какой-либо части пролива». Интересы России, отвечал Э. Грей, «будут полностью соблюдены» в то время, как помощь Греции на Галлиполи не должна зависеть от каких-либо условий, и она не имеет права предъявлять какие-либо претензии за исключением тех, на которые могли бы согласиться три союзные правительства.
Делькассе, со своей стороны, повторил русскому послу в Париже А. П. Извольскому аргументы англичан в пользу привлечения Греции. Вместе с тем Франция, отрицательно относившаяся к возможности англо-греческого господства в проливах, боялась, что участие Греции помешает привлечению Болгарии. Поэтому греческому посланнику А. Романосу было заявлено, что «Дарданелльская операция — это лишь часть большой европейской войны и поэтому участие Греции нельзя ограничивать этим местным актом, оно должно быть расширено... и направлено против Германии, Австрии, равно как и против Турции». В связи с этим Венизелос заявил, что его «идея заключается в объявлении войны Турции с последующим объявлением ее Германии и Австрии...». Этот ответ частично удовлетворил Францию.
На втором заседании коронного совета 5 марта 1915 г. Венизелос снова, но в более решительной форме, высказался в пользу немедленного вступления в войну. Желая получить голоса военных, он предложил ограничиться отправкой лишь одной дивизии и всего греческого флота на помощь союзникам. Король попросил 24 часа на обдумывание этого плана.
Не дожидаясь решения короля, в тот же день Венизелос передал посланникам стран Антанты согласие Греции на предоставление в их распоряжение одной дивизии (15 тыс. человек) и всего греческого военного флота. Премьер Греции лицемерно убеждал российского посланника, что «никаких политических видов на Константинополь Греция не имеет и что греческие войска, вступив в Османскую столицу, тотчас же ее покинут, ограничившись посещением храма Святой Софии». Венизелос высказал убеждение, что вступление Греции в войну может повлечь за собой присоединение Болгарии к центральным державам[17].
17
Венизелос не сообщал, что болгарское правительство пыталось начать с Грецией переговоры об участии в Дарданелльской операции, указывая на опасность господства России в черноморских проливах.