- Я не забыл о нашем уговоре.
Генрих спокойно смотрел на Анну, сжимающую в своих объятиях дитя.
- Мне так жаль, Ваше Величество.
Король махнул рукой, давая тем самым Анне понять, что он не собирается выслушивать никаких извинений.
- Девочка здорова?
- Здорова и очаровательна, - поспешила его уверить Анна.
- Значит, в следующий раз родится здоровый мальчик.
Анна не знала, как реагировать. Вроде бы король был благосклонен и даже не выражал недовольства, что странно, учитывая его характер, но с другой стороны улыбки на его лице тоже не было.
- Как назовёшь её?
Болейн удивилась. Она рассчитывала, что Генрих сам даст имя её первенцу, но возражать не стала.
- Елизавета.
- Прекрасный выбор, - ответил Генрих, подходя ближе к своей королеве. Он поцеловал её в лоб и взглянул на ребёнка. – Турнир придётся отменить, но остальные празднества ещё в силе. Приходи в себя, я жду тебя вечером на балу.
Когда Генрих выходил из покоев, он разминулся с Себастьяном. Не обратив внимания на слугу, король продолжил свой путь, а Михаэлис вошёл в комнату, морально приготовившись выслушать гневную тираду.
- Вон все, - железным голосом приказала королева. Слуги засуетились и по очереди покинули покои, кроме Себастьяна, который знал точно, что приказ не относился к нему. Когда комната опустела, и они остались одни, Анна прошипела:
- Подонок.
Себастьян тут же нацепил на себя язвительно-непринуждённую маску.
- Да что Вы?
- Мне не нужна была дочь! Почему она? Где мой сын? Где мой обещанный сын?!
- Успокойтесь, госпожа! – крикнул Себастьян, тряся её за плечи. – Я не Господь Бог, чтобы решать, кто у Вас должен родиться. Я обещал венценосного ребёнка, только и всего, но в договоре не было указано, что Вы хотите именно сына. К тому же, кто сказал, что женщина не сможет стать великой королевой?
- Генрих не даст ей права наследовать трон, - отчаянно прошептала Анна. – Он не успокоится до тех пор, пока не родится сын, или…
- Значит, Вы родите сына, моя госпожа. Разве для Вас это проблема? Вы молоды и прекрасны.
Анна опустила плечи и прижалась к груди слуги, рыдая. Она, конечно же, может родить сына. Но никто из них двоих не озвучил вслух возможность того, что до рождения сына прозревшему Генриху могут прийти в голову более радикальные идеи.
========== XIV. “Моя непозволительно прекрасная леди…” ==========
Secret Garden – Dreamcatcher
- Да здравствует король! – доносились с улицы на все лады мужские, юные и престарелые, голоса, заполняя полупустые покои королевы Анны, ударяясь о стены и, как мячик, отскакивавшие и выпрыгивавшие обратно в окна. Анна с недовольством на лице наблюдала, как рыцари, покинувшие ристалище, двигались по направлению к замку. Это означало, что турнир окончен, и Генрих вскоре должен прийти к ней. Но ожидание было хуже всего на свете, и королева нервно стучала носком башмачка по полу.
- Леди Сеймур, - внезапно обратилась она к светловолосой фрейлине, которая даже вздрогнула от неожиданности и чуть не уронила шитьё, - сходите-ка узнать, когда его Величество соизволит навестить меня. Турнир окончен.
Юная леди Джейн Сеймур, известная своей кротостью и скромностью, молча поклонилась и вышла из покоев. Марк Смитон, сидевший вместе с дамами и всячески развлекавший их своими шутками, уже раскрыл было рот, чтобы сказать что-нибудь ободряющее для королевы, как к нему тут же подбежал Себастьян и кротко попросил того о чём-то, на что Смитон широко улыбнулся и, схватив свою скрипку, которую почти никогда не выпускал из рук, объявил, что собирается сыграть балладу, сочинённую им для её Величества. Анна торопливо махнула рукой и даже не обернулась, когда заиграли первые ноты нежной мелодии, которые полились из-под тонкого смычка, скользящего и ведомого умелыми пальцами Марка.
Когда леди зашептали, обсуждая музыкальные навыки королевского скрипача, Себастьян подошёл к Анне, якобы для того, чтобы убрать засохшие и издававшие далеко не приятный запах магнолии на подоконнике, а сам зашептал, так тихо, чтобы его могла слышать только Анна.
- Миледи, Вам следует вести себя более сдержанно в присутствии своей свиты.
- Они судачат обо мне за моей спиной, да, Себастьян? – настороженно спросила Болейн, так, словно фрейлины уже строили заговор против неё. – Перемывают мне кости.
- О, нет, миледи, - поспешил её уверить Себастьян, собирая опавшие листья с подоконника в вазу, - они лишь говорят о Вашем горячем и нетерпеливом нраве, который не проявлялся ранее, до свадьбы с королём.
Анна решила промолчать. Если бы она дала волю словам в тот самый момент, то прямо в покоях разразилась бы буря.
- А ещё, - продолжил Себастьян, - они заметили, что после рождения Елизаветы король навещает Вас реже.
- Так сделай что-нибудь, - прошипела Анна, гневно глядя на своего слугу. – Зелье, заклинание, приворот – всё что угодно, лишь бы он был таким же, как раньше.
- Я не колдун, миледи, - возразил Себастьян, беря в руки вазу и качая головой, - и не могу просто взять и сделать его таким же, как до свадьбы. Единственную возможность оставить всё на своих местах мы упустили, и теперь это никак не исправить.
Себастьян посмотрел под ноги и заметил сухой лист у башмака королевы. Он наклонился, чтобы поднять его, и задержался у её ног. Вдруг он почувствовал пристальный взгляд леди на себе, и поднял голову, глядя на неё снизу вверх.
Её тёмные глаза смотрели на него со странной смесью любопытства и голода. Её взгляд жадно скользил по его чёрным волосам – длинные атласные пряди, изрядно отросшие с их первой встречи, были собраны в хвост сзади, а полудлинные шелковистые падали на лицо, слегка закрывая правый глаз. Она уже не раз ловила себя на мысли, что он был невероятно хорош собой, и женская половина её свиты непрестанно провожала его взглядом, перешёптываясь между собой.
Когда Анна очнулась от своих мыслей, Себастьян уже выпрямился, и его красивое лицо было прямо перед её глазами. Она моргнула и мягко улыбнулась; в её улыбке сквозило отчаяние.
- Ты пользуешься успехом у моих фрейлин, - сказала она, не без зависти глядя на них. – Будь ты лордом, за тебя разыгралась бы нешуточная борьба. А так – ты лишь объект их желаний на одну ночь и предмет их непристойных снов. Я разрешу тебе воспользоваться этим. Возможно, это пойдёт мне на пользу.
Лицо Себастьяна исказила неприязнь. Кривая улыбка отражала его смешанные эмоции. Ему явно не нравилась идея его госпожи, которая и без слов говорила о том, что леди хотела выгоднее его продать, пусть и не за деньги. Или в её грубых словах крылось что-то, чего ему ещё не удалось разгадать.
- Вам понравилась мелодия, исполняемая мистером Смитоном, миледи?
Анна обернулась назад, где увидела аплодирующую толпу фрейлин и кланявшегося Смитона, чьи чёрные глаза с надеждой и ожиданием смотрели на неё.
- Честно говоря, я не слушала.
- Жаль, миледи, - разочарованно заметил Михаэлис, отходя от королевы, - я сочинил эту балладу для Вас.
Болейн широко раскрыла глаза, не веря своим ушам. Она не ослышалась: он сочинил для неё новую мелодию, и не потому что кто-то попросил, а потому что… Почему же? По своему ли желанию? Потому ли, что хотел что-то сказать этой мелодией? О чём-то предупредить? Или на что-то намекнуть?
У Анны разболелась голова от хаотичных мыслей. Столько вопросов, и никто не мог дать ответа. Хотя стоило Анне лишь протянуть руку и спросить своего слугу о его самых сокровенных мыслях, то он бы не стал возражать и высказал бы всё, что на душе.
Королева посмотрела на чашу, стоявшую на столе, в которой лежали крупные и невыносимо зелёные яблоки, что напомнили ей о её давешнем дурном сне с гнилыми плодами под её ногами и Себастьяном, вопрошавшем: «Что ты делаешь, Анна?»
«Что же ты делаешь, Анна?» - спросила Болейн сама себя, глядя на своё измученное отражение в окне. Она протянула руку, чтобы коснуться его, но тихие шаги вошедшей Джейн Сеймур заставили её обернуться и настороженно спросить:
- Ну, что же король?