- Ну что же, есть в случившемся и положительная сторона, - сказал Джеймс, подбадривая себя и Опорьевых, - Раз наши соперники готовы идти на такие крайние меры, значит, моя догадка была верна: их пушки очень плохи и им не выдержать проверки. Если мы благополучно привезем наши орудия на стрельбище, царь Петр увидит все сам и вернется к старому договору. Что касается планов Нарышкина, то "praemonitus praemunitus" - "кто предупрежден, тот вооружен".
- Не будьте столь уверены, сэр Джеймс, - голос Никиты Андреевича звучал уныло, - Даже если боярин Нарышкин и не дознается, какой дорогой поедут ваши люди, все едино у него в вотчине хватит оружных холопей и дворни, чтобы перекрыть каждую тропку, ведущую к условленному месту. Мы то, дурни, и не догадались, зачем он в самом своем имении полянку для стрельбы выискал. Обвел, старый черт!
- Что если сменить место?
- Как же его теперь сменишь, ежели уже царю доложено. Разве Александра Даниловича попросить что-нито придумать?
У Джеймса и Вари одновременно мелькнула мысль, что после сегодняшнего конфуза Меншиков вряд ли будет расположен оказать услугу Опорьевым или их английскому компаньону. Джеймс вопросительно глянул на Варвару, она чуть качнула головой, запрещая ему рассказывать отцу о случившемся в ассамблее. Тогда Фентон торопливо сказал:
- Меншикову тоже надо будет объяснить, почему мы хотим перенести место, а такого объяснения у нас нет. Я думаю, что наши действия мы обсудим позже, без лишних ушей. А ты, парень, слушай внимательно, - обратился он к Ваньке, - Если ты нам хоть в малости соврал сейчас или если впредь ты кому-нибудь расскажешь, что нам стали известны намерения твоего господина, мы об этом узнаем также, как узнали твое имя. - При этих словах Варя подумала, что англичанин переоценивает ее дознавательские возможности, Джеймс же тем временем продолжал, - Если такое случится - берегись. Хозяину своему скажешь, что ничего выведать не смог.
- Выпорют, - безнадежно буркнул Ванька.
- Ничего, приложишь вот этот пластырь, - перед Толмачем упал серебряный рубль, - Теперь проваливай.
Еще с трудом веря, что остался жив, холоп подхватил монету и выскочил за дверь.
- Почему вы не велели ему с нынешнего дня нам все про Льва Кирилловича докладывать? - недовольно спросил Алешка.
- Он только перетрусил бы и мог от страха донести хозяину, - пояснил Джеймс, - Ничего, он сам еще не понимает, но теперь ему от меня деваться некуда, если возникнет нужда, я его использую. Сейчас нам следует разойтись, завтра подумаем, как выпутываться. Вы, Алексей, сделайте милость, поглядите, направился ли наш шпион домой.
- Мне, офицеру, за холопом следить?
- Для нашей общей безопасности, юноша. Боярышня тем временем выпроводит меня через заднюю дверь, - и не дожидаясь возражений, Джеймс поклонился, подхватил Варю под руку и вышел.
Они тихо выскользнули в сад и направились к калитке. Снег слабо похрустывал под ногами. Джеймс прервал молчание:
- Скажите, а почему вы не дали брату пороть шпиона? Только из боязни огласки?
- Разумная суровость иной раз потребна, - неохотно ответила Варя, - Но мучить людей не люблю, все ж и они Божьи души.
Сам не понимая отчего, услышав ее слова, Джеймс почувствовал удовлетворение. В неожиданном порыве откровенности он сказал:
- В сегодняшнем нелегком деле вы действовали на удивление умно и расторопно, гораздо лучше, чем ваш отец и брат. Следует признать, что вы были нашим добрым гением.
В удивлении Варя остановилась:
- Раньше вы со мной вовсе иначе говаривали. Помниться, недавно мое вмешательство оскорбило вас.
- За последнее время я несколько привык к вашему уму и влиянию, - весело ответил Джеймс, - Кроме того, раньше вы меня то этим кошмарным квасом обливали, то чуть не утопили, когда я вам жизнь спасал, то лгуном и невежей перед соотечественником выставили. Я уж не говорю о ваших насмешках и нескромном сомнении в моей принадлежности к мужскому полу. Конечно, это злило. Сегодня же я вам обязан за разумную и своевременную помощь.
- Но и вы раньше то смеялись надо мной здесь, на Руси, изобразили пугалом при всех дворах Европы, позорили всячески. А сегодня и из рук Меншикова выручили и перед родней поддержали.
- Ну что ж, возможно, если бы мы сразу лучше отнеслись друг к другу, то теперь у нас все было бы иначе, - философски заметил Джеймс.
- Все еще можно поправить, сэр Джеймс, - Варя с надеждой заглянула ему в глаза, потом отвернулась, подхватила горсть снега и стала рассеянно скатывать снежок, - Я отплатила вам за прошлые оскорбления, а вы сквитались со мной за то, что сочли своим унижением. Давайте простим друг друга как подобает христианам, забудем прошлое, будто ничего и не было, и все будет хорошо.