- И вы против меня, тетушка!
- Глупенькая, - княгиня погладила ее по голове, - Я просто лучше знаю, что тебе на пользу. Пойди в сад, погуляй, подумай. Великая честь перед тобой, огромная власть, а сколько доброго для Отечества ты сможешь сделать! А с английцем твоим только позор, забвение, отцовское проклятие. Побудь одна, пораскинь умишком. Ступай. Никита, можно она прогуляться выйдет?
- Пущай себе идет, лишь бы вернулась веселая и послушная.
Залитый луною сад был фантастически красив. Свет выбивал холодные искры из покрытых ночным инеем деревьев. Блики мерцали всюду и не ясно было, где заканчиваются лучи света и начинаются грани льда. Скользящая мимо светящихся стволов фигура, казалось, тоже источала бледное сияние. Молча и стремительно она проносилась меж деревьями, талый снег не скрипел под ее ногами, ни одна ветка не дрогнула на ее пути. Любой сторонний наблюдатель поверил бы, что это зимний призрак, а может и сама уходящая Зима, ищущая жертву для последнего ледяного поцелуя. Поверил бы, если бы не три словечка, произнесенные призраком вполголоса. Нет, сам голос был прелестен, под стать красоте ночи, но вот словечки... Такие можно услышать разве что на конюшне, да и то от очень пьяных и разозленных конюхов.
Несдержанный на слова призрак разбудил ночную тьму. Тьма шевельнулась и веселый, на сей раз мужской голос произнес:
- Ого-го, сударыня, вот уж не думал услышать такое из уст знатной дамы. В России я недавно, но смысл этих слов я знаю.
- Подслушивая, услышишь мало приятного, сэр Джеймс.
- Зато узнаешь много полезного, - парировал Джеймс, выступая из-за деревьев.
- Что вы здесь делаете?
- Ах, моя леди, этот вопрос стал уже доброй традицией наших встреч. Ответ будет все тот же - я охочусь за вами.
- Сейчас, ночью?
- Ну, для моей охоты ночь - самое лучшее время, к тому же я оказался прав, вы появились. В вашей сумасшедшей стране я уже сделал немало глупостей и ночной караул в саду прелестной женщины - еще не самая большая из них, - Джеймс посерьезнел, - Теперь выкладывайте, что у вас произошло?
- Произошло? С чего вы взяли?.
- Оставьте, леди Барбара, не надо притворяться. Я почти не знаю русского, но я уже хорошо изучил вас. Вы расстроены, смущены и напуганы. Оказывается, все же есть что-то, что может напугать вас. Что случилось? Куда вы бежали?
- Я никуда не бежала. Мне теперь бежать некуда. Раньше такое место было в доме моей тетке, а теперь и туда мне дорога закрыта, - ее голос дрогнул и она вдруг горько и безнадежно заплакала.
Он обнял ее и прижал к себе. Она плакала на его груди, а он нежно гладил ее по волосам и думал, что она невероятно красива и всякий раз по-иному. Еще он думал о том, какой светской дамой она стала. Ухоженность, лоск для нее инстинктом. Даже сейчас, среди ночи, когда она так явно предавалась горю, ее туалет был безукоризнен. Нежно-голубое шерстяное платье идеально сочеталось с собольей шубкой и жемчужными гребнями в волосах, томительный запах духов смешивался с ароматом волос и кружил голову. Из женщины, способной позаботиться о своем туалете и в минуту горя и в час опасности получиться жена, которой можно гордиться.
Он выждал пока рыдания стихли, отер ее лицо платком.
- Ну-ну, довольно. Теперь, когда вы выплакались, скажите, наконец, что случилось. Кто вас обижает, кроме меня, конечно? Любого обидчика можно наказать, любую опасность преодолеть. Объясните мне все и я найду выход.
- Выхода нет. Меня не обидели, мне оказали честь. Что-то можно преодолеть, чего-то избежать, но куда денешься от венца царицы всея Руси?
Джеймс замер.
- Леди, я не понимаю вас. Объяснитесь!
- Пресвятая богородица, что тут объяснять! Вы ведь видели как государь относится ко мне? Видели. Другие тоже видят. Сегодня моя родня говорила со мной. Все как один: батюшка, матушка, тетушка с дядюшкой, братец. Они хотят, чтобы я стала женой Петра Алексеевича, чтобы я стала царицей и они получили ту власть, которую при царе Алексее Михайловиче имела родня его жен.
- Но это безумие, моя леди. Государи не женятся на подданных, даже на очень знатных, они ищут жен при других королевских дворах.
- Это у вас так, а у нас государи не женятся на иноземицах. Искони царицами становились дочери боярские.
Его руки, гладившие ее плечи и волосы, медленно опустились. Он посмотрел на нее и в его голос и взгляд, казалось, проник холод весенней ночи.
- Ну что же, леди, поздравляю вас. Какой успех! Ваше нежное чувство к царю увенчается законным браком. Вы будете очень счастливы в своей любви.