- То дела барские, до меня не касаемые.
- Вот тут ты ошибаешься, приятель. Погляди сюда. - Джеймс показал Ваньке два листа бумаги. - Здесь два письма. Оба писаны по-немецки, так что получатели разберутся в них и без твоих услуг. Первое - для небезызвестного тебе князя Ромодановского, и в нем во всех подробностях расписана афера с немецкими пушками. Только хозяин твой тут ни в чем не обвиняется, а сказано, что про это для казны убыточное и русской армии вредное дело в подробностях знает холоп-переводчик боярина Нарышкина, именем Иван. Как думаешь, долго ты после такого письма на свободе погуляешь? - Джеймс остро глянул на побелевшего парня. - Это еще не все. Вот второе письмо, вроде бы невинное. Так, приглашение Льву Кирилловичу на вечер с танцами, что будет у нашего посла завтра. Только в конце я очень-очень благодарю боярина за предупреждение о затеянном немцем Кропфом коварном плане перехватить мои пушки, каковое предупреждение было передано мне через толмача Ваньку. Поскольку никакого предупреждения Лев Кириллович не делал, то он решит, что нашел предателя в своем доме. Даже если ты и уйдешь живым из Преображенского приказа, то от своего барина, сам понимаешь...
Ванька побледнел так, что его белое исподнее буквально растворилось на общем фоне.
- Все вы, баре, одним мирром мазаны, - глухо сказал он. - Вам что человека сгубить, что свечу задуть - все едино.
Джеймс посмотрел на него уже не с деланным, а с подлинным сочувствием.
- Прости меня, старина, нет у меня другого выхода, без человека, знающего русский, туда нечего и соваться. А для тебя это дело обернется только к лучшему. Ну сам подумай, хозяин твой тебе вольную никогда не даст, больно ты много о его делах и делишках знаешь. Где какой слух пройдет, что-то дойдет до царя, Нарышкин тебя тут же прикажет убить, чтобы ты рассказать ничего не смог. Ты этого хочешь дождаться? Поехав с нами ты и жизнь спасешь, и получишь свободу и деньги. Заживешь совсем по-другому.
- Да какая жизнь, барин, вы знатную боярышню украсть хотите, тут всем конец, и вам, и мне.
Стоявший у Ваньки за спиной Аллен засмеялся:
- Не бойся, парень, дама не будет очень против, а когда выйдет замуж за нашего капитана, то и ее родичи злиться перестанут. А я знаю у нас в Сассексе одну пригожую вдовушку, она с охотой пойдет за бравого парня, у которого еще и денежки водятся.
Сэр Джеймс взглядом заставил Аллена замолчать и снова обратился к толмачу.
- Хочешь, не хочешь, боишься, не боишься, а выбора у тебя другого нет, ты едешь с нами. И не вздумай удрать в дороге, письма немедленно отправятся по назначению. Теперь оденьте его и подберите коня. Готовьтесь, перед рассветом выезжаем.
Ранним промозглым утром плотная группа всадников рысью миновала московскую заставу и помчалась по ярославской дороге. На другой день под вечер в ворота избы старой Матрены властно постучали. Матрена была вдовой кузнеца и бабой не бедной. Изба ее стояла почти за околицей деревеньки Вонюкино (по монастырским спискам - сельцо Благословенное), самой отдаленной из принадлежащих Толгскому монастырю. Обычно в доме жили пятеро холостых сыновей Матрены, но сейчас всех их монастырь отпустил на заработки, поэтому к воротам бабка подошла с опаской.
- Кто там колотит, оглашенные, ужо собак спущу!
- Отворяй! - крикнули из-за ворот. - По государеву указу!
Мелко крестясь, дрожащая бабка отодвинула засов. На обширный двор въехало более десятка конных. Один соскочил с коня и подошел к старухе.
- Одна живешь, бабка?
- С сыновьями, батюшка, - кланяясь, ответила старуха.
- Где сыновья?
- На заработках, родимый, к лету возвернутся.
- Хорошо, что к лету. Значит так, бабка, это - иноземные мастера с подручными. Будут по приказу царя-батюшки сооружать тут возле деревни инженерной работы конструкцию. Изба у тебя большая, так что жить станут здесь. Не боись, бабуля, за постой и харчи заплатят, сыновей деньжатами встретишь. Давай, мечи на стол, видишь, люди с дороги!
Ошеломленная Матрена потрусила в избу.
Ранним утром, когда еще не развиднелось, Ванька и Аллен, переодетые в одежонку Матрениных сыновей, тихо выскользнули за ворота и зашагали к монастырю. Вернулись они только на следующий день как завечерелось.
Хозяйка внесла парящий котелок мясных щей и смертельно оголодавшие разведчики дружно застучали ложками.