- Что касается времени, то у тебя его будет даже больше, Ла Жубер, - продолжал Джеймс, - Нам нужно кое-что подготовить. В первую очередь, нужны армейские мундиры, и чтобы хоть один офицерский. Ты говорил, Аллен, тут поблизости стоит полк?
- Хорошо, капитан, я завтра туда съезжу. Будут мундиры какие надо и сколько надо.
- Эй-эй, солдатиков запорют за пропажу камзолов, - встрял Ванька.
- Ох, Ванька, запорют, запорют! Как там у вас говорят: "Кто про что, а вшивый про баню"? Не бойся, я все что надо не у солдат, а у полкового эконома умыкну. Он потом начальству скажет, что из леса набежала большая дикая ярославская моль и с хрустом и чавканьем сожрала мундиры, может даже вместе с вояками. Экономы, что полковые, что корабельные, - Аллен искоса глянул на Фостера, - они такие ушлые.
Фостер в ответ скорчил грозную мину и выразительно покрутил пистолетом.
- Посвятите нас, милорд, в чем состоит ваш план?
- План и простой, и сложный, а главное, здорово рискованный, но другой возможности я не вижу. Нам недостаточно просто попасть внутрь и вывезти девушку, нужно, чтобы еще хоть сутки ее исчезновения не заметили. Тогда у нас будет время обогнать погоню и добраться до корабля.
- Простите, что влезаю, мой капитан, - начал Аллен, - но это невозможно. Они всем монастырем глаз с нее не сводят, каждый шаг стерегут.
- Значит, надо сделать так, чтобы у всего монастыря как минимум на день появилась другая, более важная забота.
- Что нам, поджечь его, что ли?
- Ну зачем же причинять вред святой обители? Дик, Нэд, смотрите, что вам надо сделать, - Джеймс плеснул вина на деревянную поверхность стола, обмакнул в него палец и начал чертить. - Подготовите несколько блоков, чтобы выдержали тяжесть колокола. Ванька, насколько он больше вашего знаменитого московского?
- Фунтов на 5 тяжелее будет.
- Неточно, но ничего не поделаешь. Крепления делайте с запасом и поместите их на самую большую телегу, какую только сможете достать. Подумайте, что делать с языком колокола, наверное, его лучше снять. А главное, подготовьте рычаг, чтобы колокол в любой момент можно было приподнять.
Джеймс поднял голову и взглянул в ошеломленные лица команды.
- Ради Бога, милорд, - взмолился Аллен, выражая общее недоумение, - причем тут чертов колокол, да простит меня Господь?
- Колокол тут очень даже причем, слушайте меня внимательно.
Долго еще в горнице не гас свет и старая хозяйка, ворочаясь на печке, слушала как иноземные дьяволы толковали на своем бесовском языке.
Глава 22
Сумерки уже подбирались к Толгскому монастырю, но жизнь в нем и не думала затихать. Работники медленно разбредались по домам, но сами сестры еще деловито сновали туда и сюда. Игуменья Аграфена, сопровождаемая одной из сестер, направлялась к складам. Лед на прудах уже сошел и можно было задумываться о возобновлении рыбного хозяйства, но в первую очередь следовало подсчитать сколько сушеной и вяленой рыбы осталось с прошлого года.
"Ох-хо-хо, грехи наши тяжкие, и ведь все сама, все сама, - думала игуменья, - Никому ничего доверить нельзя". Аграфена зло глянула на пыхтящую рядом толстую краснощекую сестру Марфу, ответственную за монастырские склады. "У-у, дурища, поперек себя шире! Вечно у нее в продуктах то гниль, то недостача. Не иначе как сама жрет. И туда же, на мое место метит".
Маленькая сухонькая игуменья старалась двигаться солидно, не торопясь, как и положено духовной особе ее звания, однако, неизбежно срывалась на меленькую торопливую рысцу, так что тяжеловесная сестра Марфа едва поспевала за ней и пыхтение становилось все громче.
Шустро семеня к складам, игуменья краем глаза заметила племянницу, гуляющую под деревьями в сопровождении сестер. Вот уж кто вызывал у Аграфены двойственное чувство. С одной стороны, племянница явно удалась не в клушу-мать, а в нее - Аграфену. И умна и нравом крута, вон как сестер окоротила, дыхнуть боятся. С другой стороны, испортили девку безбожные пляски да наряды иноземные. Где такое видано, родители ее замуж порешили отдать, и не за кого-нибудь, а страшно подумать - за самого государя, а она носом крутит. Да за волосья ее, плетью пару раз... Но и то сказать, каково девке с таким женихом, если первая его жена, царица Евдокия, в Новодевичьем монастыре нынче - ни жена, ни вдова. Может и правду говорят, что царя в младенчестве подменили, что нынешний Петр - это сам антихрист, помилуй нас Господи. Ну, а в любовь с англичанишкой, о котором княгиня Наталья говорила, она, Аграфена, не верит. Наталья Андреевна сама вечно у греха крутится, не девочка, чай, уже, а все наряды с ассамблеями, вот и чудится ей невесть что. Хоть и последние времена настали, а столбовая боярышня, православная, и вдруг с иноверцем, латинянином поганым - быть такого не может.