Валентин заставил себя улыбнуться.
– Я все еще работаю над этой задачей.
Они подошли к столикам на улице у «Просперо», и маркиз усадил девушку на стул. Как он и ожидал, здесь уже присутствовало несколько знакомых из тех, кто прибыл сюда немного раньше времени и, которых, несомненно, больше привлекала идея лишь понаблюдать за гонками на лодках, чем непосредственное участие в них. Валентин сразу же услышал высказанные шепотом предположения о том, почему Деверилл сопровождает куда-то леди Элинор, и особенно – почему он делает это без компаньонки.
– Ты, в самом деле, уверена, что пребывание в моей компании не будет рассматриваться как скандал? – спросил Валентин, понизив голос и усаживаясь справа от нее.
– Мельбурн доверяет тебе. Я доверяю тебе, – ответила девушка, хотя ее взгляд, которым она окинула обедающих за соседними столиками, не был настолько беззаботным, как она пыталась это показать.
– Отлично. – Маркиз сделал знак лакею. – Два стакана мадеры, – сделал заказ Валентин, когда тот подбежал к столику, – и самое лучшее ваше блюдо.
Лакей поклонился.
– Сию минуту, милорд.
– Не торопитесь. Мы никуда не спешим.
Элинор наблюдала за тем, как Деверилл обращался к лакею. Ее братья так же вели себя; даже если человек, с которым они разговаривали, не имел понятия, кто они такие, все равно их называли «милордами» и немедленно кланялись. Словно вокруг них была аура благородства, которую все остальные безошибочно распознавали.
Без какого-либо усилия со своей стороны, Деверилл завладел вниманием обслуживающего персонала кафе. Главный официант лично приблизился, чтобы налить им мадеры, а затем провел почти пять минут, рассуждая о восхитительном качестве их жареного фазана, известного по всей Англии и даже на континенте.
Было глупо с ее стороны сердиться на него. Деверилл был честен, как она и требовала. Это была одна из самых главных черт, которые восхищали девушку в Валентине. Она досаждала ему своими вопросами, и, Бог свидетель, маркиз даже согласился ответить на некоторые из них. И если он отказался от дальнейшей близости, то сделал это, конечно же, для ее собственной пользы, нравилось ей это или нет.
– Да, это подойдет, – наконец произнес Валентин, когда официант, казалось, готов был заплакать, рассуждая о сложной технике маринования. – Оставьте нас, пока оно не будет готово.
Официант поклонился.
– Слушаюсь, милорд.
Элинор хихикнула.
– Для распущенного повесы, у тебя превосходно получается привлекать внимание.
Маркиз фыркнул, очевидно, готовый, так же как и она, забыть их спор.
– Мой бумажник привлекает внимание. Я мог быть и трупом, и это никого бы не заботило.
– Я не согласна, но что я знаю об этом? Он едва взглянул на меня.
Валентин подвинул свой стул немного ближе к ее стулу.
– Официант – да, но все остальные посетители кафе точно знают, кто ты такая и кто сидит рядом с тобой. И все они хотят знать, почему это происходит.
Его вопрос прозвучал так… неприлично.
– Почему? Потому что ты предложил мне отправиться с тобой на ленч.
– Именно так. – Валентин коснулся своим стаканом с мадерой ее стакана и сделал глоток. – Черт! Это похоже на подкрашенную воду.
– Никто не заставлял тебя заказывать мадеру. Попроси виски. Разве не этот напиток ты предпочитаешь?
– Да, виски наносит максимальный ущерб за минимальное количество времени, – согласился он. – Но этим утром я пытаюсь оставаться трезвым. Во всяком случае, относительно трезвым.
Трезвым. Ради нее? «Прекрати, Элинор!» – упрекнула она себя. Более вероятно, что просто было ещё слишком рано для принятия внутрь крепких напитков, даже для маркиза Деверилла. Он согласился помочь ей с Кобб-Хардингом, но это вовсе не означало, что она внезапно начнет воспринимать его как героя. Лучше этого не делать. Правильнее придерживаться безопасных тем, особенно после того, как она выставила себя идиоткой и предложила Валентину снова ее поцеловать. А он категорически ей отказал.
– Есть какие-то новости, касающиеся Кобб-Хардинга? – спросила девушка, сделав большой глоток из своего стакана.
– Я обо всем позаботился. Или, вернее, я позабочусь, когда вернусь домой.
– Могу ли я поинтересоваться, как ты планируешь удержать его от шантажа?
Очаровательная улыбка снова появилась на его губах.
– Джентльмен никогда не распространяется об этом.
– Да, но…
– Знаю. Я не джентльмен. Хорошо, я просто шантажирую его.
Элинор на мгновение застыла.
– Чем? – осторожно спросила девушка. Господи Боже, что Деверилл сделал с Кобб-Хардингом? Зная маркиза, она не могла даже предположить, какую из своих многочисленных возможностей тот использовал.
– К несчастью, мне пришлось прибегнуть к самому скучному из всех методов. Деньги.
– Деньги?
Его глаза танцевали. Валентин сделал еще один глоток мадеры.
– Ты сомневаешься. Мне нужно объяснить?
– Пожалуйста, сделай это.
– Кобб-Хардинг – игрок. И при этом не слишком умелый. Я просто скупил все его векселя. И как только я вернусь в Корбетт-Хаус, я отправлю ему письмо, в котором извещу его об этом факте и потребую, чтобы он или заплатил мне, или покинул стран, но в любом случае держал свой чертов рот закрытым относительно некой сделанной им подлой попытки украсть добродетель у женщины.
– «Подлой»? – повторила Элинор, расслышав ярость в его голосе. – Это совсем не похоже на те слова, которые ты обычно используешь.
– Я просто деликатен и не собираюсь использовать в своем письме именно эту фразу.
– Что, если он просто выплатит тебе деньги по векселям?
Валентин рассмеялся, но в его смехе не было юмора.
– Он не сможет этого сделать. Если только он не найдет насле… Нет, Кобб-Хардинг будет не в состоянии.
Элинор долго изучала выражение лица маркиза.
– Ты собирался сказать, что он сможет расплатиться с долгами, только если найдет другую наследницу, которая выйдет за него, не так ли? – Валентин собирался ответить, но девушка покачала головой. – Меня не задевают его мотивы; я ожидаю примерно того же, в большей или меньшей степени, от каждого мужчины, который приближается ко мне. Ради Бога, я же знала, что он не любит меня. – Девушка нахмурилась.
– Тогда я прошу прощения, что не был более откровенным, но ты не права.
– Ты должен всегда быть откровенным со мной, Валентин. Но, умоляю тебя объяснить, в чем именно я не права?
– В том, что каждый мужчина приближается к тебе только из-за твоих денег, – маркиз коротко улыбнулся. – Я имею в виду, что будет не слишком естественно для меня протестовать против твоего цинизма, но ты – привлекательная молодая леди, Элинор. Иногда чувства мужчин не способны уйти далеко от мыслей о сексе.
Девушка ощутила, как ее щеки краснеют.
– Я же просила тебя быть откровенным, не так ли?
– Да, ты это сделала. И я замолчу, если сказанное беспокоит тебя.
– Нет, не беспокоит, – это было больше похоже на привилегию. Тем не менее, тщеславная часть Элинор, та часть, которую безумно влекло к этому мужчине, не могла оставить произнесенное в покое. – Ты всегда так разговариваешь со своими друзьями женского пола?
Он нахмурил брови.
– У меня нет друзей женского пола.
– Но ты, несомненно, знаешь множество женщин.
На его лице снова появилась пресыщенная улыбка.
– Да, но я с ними не разговариваю.
О Боже! Теперь она снова сконфужена, и, к тому же, они совершенно отклонились от темы.
– Понимаю, – неопределенно отозвалась Элинор, – но я собиралась обратиться к тебе с еще одной просьбой, когда ты отвлек меня.
К удивлению девушки, его улыбка стала шире, осветив глаза так, что у нее перехватило дыхание.
– Я отвлек тебя?
И вот он опять это делает. Сконцентрируйся, Элинор. Маркиз был прав: он мог бы соблазнить ее за секунду и до тех пор, пока это не погубило бы ее. И она была бы благодарна ему за совершенное.