Его мрачный вопросительный взгляд, казалось, пригвоздил ее к месту. Что могла она ему сказать? В глазах Итана стояла такая неприкрытая боль, какую ей довелось видеть лишь однажды, в тот уже далекий день, когда она тайком пробралась в башню и Итан застал ее за чтением своих стихов. Ошеломленная тем, что явилась невольной причиной этой боли, Джейн опустила голову и зажмурилась, ответив тем самым на молчаливый вопрос Итана.
И все-таки Джейн никак не могла понять, каким образом Киблу удалось завладеть сборником стихов Итана. Должно быть, выкупил у хозяина типографии копию, решила она.
Кибл замолчал. По гостиной пронесся шепот, с каждой секундой набирая силу и становясь все громче и громче. Послышались всхлипывания, потом раздался протяжный стон.
- Боже мой! Какие прекрасные стихи! - раздался чей-то голос.
- Мой дорогой Джеймс тоже отдал жизнь за родину, - вытирая слезы, проговорила какая-то дама.
- Где я могу купить эту книгу? - поинтересовался кто-то из гостей.
- Кто автор? - в один голос выкрикнули несколько человек. - Назовите нам его имя!
Горделиво выпрямившись, Кибл важно изрек:
- Я несказанно счастлив, что мне первому выпала честь назвать вам имя этого...
Итан издал яростный рык, оборвав Кибла на полуслове.
Джейн открыла глаза: Итан направлялся прямиком к Киблу с Даксбери.
Круглое лицо Кибла вытянулось: Выражения триумфа - как не бывало. Он попятился и тоненьким голоском залепетал:
- То есть.., я хочу сказать.., э.., может быть, он пока не желает, чтобы его имя разглашали. А может быть, предпочтет, чтобы это сделала его жена...
Выхватив книгу у Кибла из рук, Итан быстро перелистал ее и нахмурился еще сильнее. Переведя разъяренный взгляд на Кибла, он бросил:
- А может быть, он презирает тех, кто сует нос не в свое дело!
И, вскинув руку, нанес ему сокрушительный удар в челюсть. Коротышка рухнул прямо на Даксбери. Тот, не устояв на ногах, свалился на ковер. Кибл распластался на нем.
Не ожидавшая подобной развязки толпа заахала, заохала.
Кто-то смотрел на Итана разинув рот, женщины визжали.
Возбуждение достигло апогея.
Выронив из рук чашку и не обращая внимания на то, что забрызгала чаем подол бледно-лилового платья, Джейн бросилась к Итану. Нужно увести его отсюда, и как можно скорее.
Нужно с ним объясниться, сказать, что она ни в чем не виновата.
Но герцог ее опередил, первым подойдя к Итану.
- Что все это значит, Чейзбурн? - строго спросил он.
- Вы должны быть мне благодарны, - небрежно бросил Итан, сгибая и разгибая пальцы. - Я просто очищаю ваш дом от всякого сброда.
Застонав, Кибл сел, осторожно трогая распухшую челюсть, - Никакой я не сброд, - захныкал он. - Я ничего плохого не сделал. Только прочитал стихи.
Даксбери поднялся на ноги. Галстук его сбился набок, волосы растрепались. Вид у приятелей был весьма жалкий.
- Да, стихи, причем хорошие, - с вызовом заявил он.
В этот момент рядом с герцогом появилась леди Розалинда. Полными слез глазами она взглянула на сына.
- Неужели это ты написал? - прошептала она. - Ты?!
Лицо и шея Итана начали медленно покрываться краской. Он молчал.
- Ты написал их в честь Джона.., капитана Ренделла, твоего друга, тихо сказала она. - О, Итан, как это прекрасно...
- Это мое дело, - угрюмо бросил Итан, сунув книжку в карман сюртука. И я был бы тебе благодарен, если бы ты об этом никогда больше не упоминала.
Присутствующие загалдели. Джейн понимала: люди были поражены, узнав о том, что самый легкомысленный повеса во всем Лондоне способен так тонко чувствовать. И несмотря на страх перед предстоящим объяснением, она испытала гордость за Итана.
Взяв его под руку, она сказала:
- Простите нас, ваша светлость и миледи, но нам пора идти. У нас с мужем назначена важная встреча.
Итан бросил на нее испепеляющий взгляд.
- Это точно.
И незаметно подтолкнул Джейн к открытым дверям.
- Подождите! - крикнул кто-то. - Скажите нам, пожалуйста, где мы можем приобрести ваш сборник стихов?
Наступила тишина. Все с нетерпением ждали ответа.
- Боюсь, вам придется довольствоваться творчеством лорда Байрона и мистера Шелли, - ответил Итан с напряженной улыбкой на лице. - До свидания.
Держась неестественно прямо, он вывел Джейн из гостиной. Они спустились по парадной лестнице в просторный холл, освещенный хрустальной люстрой. Звук их шагов, отражаясь от светлого мраморного пола, эхом разносился вокруг. Один лакей подал им накидки, другой распахнул входную дверь и поспешил за каретой.
Погода испортилась. Небо было серым, дул холодный ветер. Итан метался взад и вперед по длинной галерее, не в силах сдержать раздражение.
Чувствуя, что больше не может выносить гнетущего молчания, Джейн заговорила:
- Итан, прошу тебя, пойми, я не хотела, чтобы кто-то...
- Замолчи! - выпалил он. - Дома поговорим!
Джейн пала духом. Она знала - Итан ненавидит, когда кто-то лезет в его личную жизнь. А она невольно способствовала тому, что тайна, которую он так тщательно берег от людских глаз, выплыла наружу. Остается только надеяться, что он ее выслушает, по крайней мере когда утихнет его гнев. А пока нужно хорошенько продумать, как убедить его в том, что она действовала из самых лучших побуждений.
Наконец изящное черное ландо подали к крыльцу. Итан помог Джейн спуститься по широким мраморными ступенькам, сесть в карету, после чего уселся напротив. Повисла напряженная тишина, и вдруг Джейн показалось, будто она сидит рядом с абсолютно незнакомым мужчиной.
- А теперь, - рявкнул Итан, - я готов выслушать твои объяснения!
Джейн заставила себя смотреть ему прямо в холодные глаза, хотя это и было нелегко.
- Я переписала несколько твоих стихотворений и отнесла их в типографию, чтобы их напечатали и сброшюровали в книгу, - дрожащим от страха голосом сказала она. - Это был мой подарок тебе на день рождения.
- А что, у Кибла сегодня тоже день рождения?
- Нет! Я не давала ему эту книгу! - Джейн наклонилась к Итану, не зная, как пробиться сквозь его недоверие. - Я попросила владельца типографии напечатать только одну книгу.
Только одну! Он не должен был никому давать читать стихи.
Но... Кибл с Даксбери, должно быть, видели, как я входила в типографию или как выходила из нее, и сумели убедить хозяина показать им твои стихи.
- Деньги - отличное средство убеждения.
"Он прав, - подумала Джейн, - именно так все и было".
- Значит, ты понимаешь? Веришь, что эта книга предназначалась лишь для твоих глаз и ни для чьих более?
Выражение лица Итана оставалось таким же суровым.
- Я понимаю только одно: ты взяла мои бумаги без разрешения. Ты читала то, что я никому не даю читать. И из-за тебя все мои ничтожные стишки стали достоянием широкой публики.
- Это вовсе не ничтожные, а прекрасные стихи! Всех присутствующих они задели за живое.
- А моя репутация покорителя женских сердец Полетела ко всем чертям!
- Не шути так. - Вскинув голову, Джейн в упор посмотрела на него. - По правде говоря, Итан, я не жалею о том, что произошло. Люди должны знать, что ты не никчемный ловелас, а человек, умеющий тонко чувствовать и глубоко сопереживать.
Наступила тишина, нарушаемая лишь стуком копыт. Карета качнулась: они поворачивали на подъездную аллею Чейзбурн-Хауса.
Итан застыл в угрюмом молчании и не отозвался на последние слова Джейн. Уговаривать его больше не было времени. Ландо остановилось, и вышколенный лакей открыл дверцу.
Чувствуя себя опустошенной после всех этих разговоров, Джейн ступила на мостовую. Порыв ветра чуть не сдул с ее головы шляпку и швырнул ей в лицо холодные капли дождя.
Не желая, чтобы кто-то заметил, как она несчастна, Джейн поспешно пошла к парадной двери огромного особняка. Как величествен ее новый дом, с высокими колоннами и широкими окнами. А она отдала бы его весь, до последнего камня, за любовь Итана.