Я выставила руку, чтобы остановить неизбежное.
— А теперь говорю я. Ты ни за что не сядешь в машину в таком виде. Если тачка действительно куплена для меня, я не собираюсь глазеть на пятна от пота.
— Мерзость, — пробормотал Фрэнк.
— Салон кожаный. Пятна несложно оттереть, — логично заметил Мордекай.
— Нет. — Я показала пальцем на Дейзи, пока Зорн устраивался в кресле водителя.
— Садись! — рявкнул он. — Мы на три минуты отстаем от графика.
— Вот! — Я постучала ногтем по запястью, на котором не было часов. — Робот волнуется из-за графика. Мне придется ехать без вас. Ничего, как-нибудь справлюсь. — И я плюхнулась на пассажирское сиденье.
— Дурацкое решение, — объявил Мордекай. — Тебе плохо даются подобные штуки, Лекси. Именно поэтому ты вообще оказалась в этой ситуации.
— Когда я был маленьким, к мнению детей не прислушивались, — брякнул Фрэнк.
— Поехали. — Я хлопнула дверцей: раздался приятный щелчок, а я вдохнула восхитительный аромат нового автомобиля. — Чем дольше мы здесь проторчим, тем реальнее шанс, что они проберутся в салон.
— Ты позволяешь детям управлять тобой. — Зорн завел двигатель, и машина плавно тронулась с места.
— О нет… скорее, удерживать меня от безрассудных поступков.
— Ты не очень авторитетна.
— Ого, спасибо, Зорн. Какой потрясающий вывод. Мне стало легче на душе.
— Это хорошо. Иногда дети должны проявлять жесткость. Ты вынуждаешь их быть независимыми, но поддерживаешь атмосферу любви. Ты создала прочный менталитет стаи: твой успех — их успех и наоборот. Твоя небрежность и неопытность учат их становиться лидерами и заботиться о себе. Чувство ответственности поможет им в жизни. Они добьются того, к чему стремятся.
Мои глаза защипало от жара, когда я услышала, что Зорн сказал о детях. От колкого оскорбления мне стало не по себе. Я нахмурила брови. Несмотря на неразговорчивость, Зорн умело подбирал слова.
— Какой чудесный комплимент весьма сомнительного толка, Зорн. Кстати, наверное, у тебя мало друзей?
Он стиснул зубы.
В конце улицы я ожидала, что Зорн повернет направо, в сторону магической зоны. Но он вырулил налево. Дорога вела вглубь зоны двойного сообщества.
Сан-Франциско разделен на три зоны. Магическая создана для магов, которые жили под властью Полубога Валенса и магистрата, в не-магической обитали чеширы — обычные люди, а еще имелась зона двойного сообщества — городское пространство, которое я называла щелью.
Правительство не волновало, что происходило на ничьей земле между магической и не-магической зонами. Щель — неприветливое место без денег и красивых домов. Обычно здесь жили преступники, бедняки и изгои.
— Ты везешь меня туда, чтобы убить, хитрец? — спросила я с фальшивым смешком.
— Если бы, — ответил Зорн.
Меня охватила дрожь. Когда дело касалось Полубога Кирана, сюрпризов стоило опасаться. Они выбивали меня из колеи, а это означало, что Кирану проще получить желаемое.
Я ненавидела, когда Дейзи оказывалась права.
Глава 3
Мы остановились напротив ветхого здания с пятью дверями и тремя табличками с надписью «Аренда». На противоположной стороне улицы песок с пляжа рассыпался по тротуару и попал в сточную канаву. Голубое небо тянулось над яркой синевой океана.
Здесь заканчивалась пустота — мало кто согласится гулять на грязном пляже на окраине двойного сообщества.
— Что это? — спросила я, замешкавшись.
Зорн напрягся.
— Твой новый офис. Полубог Киран хочет, чтобы ты была под его наблюдением — ради твоей же безопасности. Офис в этой части города поможет достичь цели.
— Да, конечно. Совершенно ясно, что он купил мне дорогую машину, не забыв о своей репутации. Я вижу связь.
— Твой сарказм утомителен.
— Как и твоя физиономия, мистер Деревянный Робот. Теперь мы квиты.
Зорн простонал и вышел из машины. Я со вздохом последовала за ним.
В глубине души я испытала огромное облегчение. Всю жизнь я избегала магической зоны. Мои мотивы изменились, но отвращение осталось прежним. Я собиралась вмешаться в дела Валенса, поэтому была рада держаться подальше от его территории.
Но еще я очень разозлилась: ведь если у меня не будет дорогого офиса, зачем, черт возьми, мне крутая тачка? Похоже, Киран действительно хотел задобрить меня, и, возможно, мне придется отказаться из принципа.