В самооправдывании сам грех завершается и открывает свое подлинное лицо: в глубине души я восстаю против Бога, я хочу утвердить себя, поставить себя на место Бога. Грех хитер и лжив, как отец лжи, сам грех — это я сам, павший в Адаме, восстающий на Бога, я сам хитер и лжив: произношу благочестивые слова, а в глубине души иду на Бога.
Иов восстал на Бога. Затем явился ему Сам Бог. Фактически Он не ответил на вопросы Иова. Из поэтических слов Бога в книге Иова можно сделать только один вывод: что ты знаешь, человек? Иов смирился не потому, что получил ответ на свои вопросы, а потому, что увидел Бога. Это и есть ответ. Тогда человеку больше ничего и не надо. Ответ получает не ум, а сердце. Как увидеть Бога? Друзья Иова вели вполне благочестивые речи. Поскольку книга Иова — религиозная поэма (она написана в стихах), автор поэмы приписал друзьям Иова не только благочестивые, что вытекало из религиозных намерений автора, но часто мудрые и красивые изречения, например: человек рождается на страдание, чтобы, как дитя пламени, устремиться вверх. Это тоже отчасти ответ Иову, но автор поэмы правильно понимал, что главный ответ на вопрос — другой. Этот красивый ответ — нравственный, а главный, окончательный — только религиозный. Друзья Иова отвечали благочестиво, но умом. В теологической системе их ответы безукоризненны. Но самое главное они забыли: перед ними живой страдающий человек. Теология в конце концов дело рук человеческих. Как Хам, вместо того чтобы любовью прикрыть наготу человека, они в конце концов только гордились: мы умнее тебя, мы понимаем все, а ты ничего не понимаешь. Чего он не понимал? Что он страдает? Этого он не мог не понимать; он знал это не только на словах, но экзистенциально, он и был страдание. А откуда страдание, ни он, ни друзья его не знали. Он честно говорил: не знаю. А друзья его делали вид, что знают, поэтому лицемерили.
Иов восстал на Бога. И все же Бог оправдал его, а не его друзей. Почему?
1. Он страдал. Страдание свято.
2. Он потерял всякую надежду, всякую человеческую надежду.
3. Тогда возроптал на Бога. И вот именно тогда, когда он довел до конца самый большой грех — отчаяние и восстание на Бога, — к нему пришел Сам Бог.
Мне кажется, автор поэмы вскрыл здесь структуру греха. Верно, что Бог высоко на небе и близ сокрушенного сердцем и смиренного духом, но покаяние должно быть полным, человек должен понять свой грех до конца. А конец греха — самооправдывание, это самосознание греха, самого греха. В этой поэме на нас производит странное, даже неприятное впечатление желание Иова доказать свою праведность перед Богом. А разве я сам, в глубине своей, почти бессознательно не делаю того же? Только Иов сказал это честно, а я хитрю и лицемерю. Иов — религиозно-поэтическая поэма. Поэтому и автор прямо не говорит здесь и, может быть, прямо здесь и вообще нельзя сказать. В поэме Бог непосредственно приходит к Иову и произносит длинную поэтическую речь, смысл которой можно сказать в двух словах: ты ничего не знаешь, только это ты можешь знать, смирись и Я буду с тобой. Бог различно приходит к человеку. Бог выбирает тот способ Своего явления, который человеку будет наиболее понятен и полезен. Религиозная мысль поэмы: Бог приходит к человеку, когда человек осознает всю глубину своего греха. Так как это поэма, то сказано не прямо, а поэтически: Бог открылся Иову, когда Иов довел до конца свой грех: оправдал себя и обвинил Бога. Иов смирился и покаялся. Покаяние не должно быть формальным и поверхностным, как этого требовали друзья Иова. Чтобы оно было экзистенциальным и полным, человек должен дойти до глубины греха, до самосознания греха — восстание на Бога. И тогда уже приходит к человеку Сам Бог и Сам Бог прощает богоборца за то, что он не побоялся до конца честно и искренно продумать свой грех.