Сам грех — строй души. Три формы его или структура греха:
1. Я — ложь. Проявления: исполнив что-либо должное, я похвалю себя, растрогаюсь или как-либо иначе проявлю свою чувствительность, хотя и знаю, что я раб, ничего не стоящий. Я не могу определить мотивы моих решений, у меня есть тайные прегрешения и даже явные я стараюсь оправдать и объяснить в свою пользу. Самоублажение. Ложный стыд, например слезного дара.
2. Мф. 26. “Вы все еще спите и почиваете? вот, приблизился час, и Сын человеческий предается в руки грешников”. Это духовная сонливость: “Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение: дух бодр, плоть же немощна”. В жизни бывает час, когда надо бодрствовать, а человек засыпает. И в обычных случаях не хватает силы для бодрствования. И более продолжительные засыпания, когда говорят: Бог меня оставил, и не хватает силы духа сосредоточиться. Оглядывание назад даже тогда, когда уже положил руку на плуг. Мечтание и парение мысли. Увлечения более легким делом, чтобы не заняться более трудным и важным. Любопытство. Уныние.
3. Самооправдание в оправдании своих склонностей, привязанностей, чувств, радостей и скорбей. Сама привязанность — это еще не сам грех, сам грех — ее самооправдывание. Сама привязанность к кому или чему? Иногда вообще не грех. Грех — ощущение или чувство: мое собственное.
Дьявол — отец лжи, и три формы самого греха — это как бы антитроица, и можно сказать, что первая форма греха — это его субъект, вторая — объект и третья — их ложный ритм — завершение самого греха и в завершении греха — богоборчество. Потому что в самооправдывании бывает ропот и богоборчество. И здесь Бог приходит к человеку, и, когда человек начинает бороться с богом, Бог притягивает его к Себе. Потому что неверующий или маловерующий и не борется с Богом, так как он и не знает глубины своего падения. Познание этой глубины почти неотделимо от попыток самооправдывания, а это и есть ропот и богоборчество. Но только так, в богоборчестве и почти неотделимом от него сокрушении сердца и окончательном смирении духа человек приходит к полному самосознанию; Бог отдаляя отталкивая человека, восстанавливая его против Себя, приводит к Себе.
Два вида самооправдывания. Первый относится к моей лжи. Второй — к самой глубине меня. Если чрезмерная печаль о близких умерших и грех, то во всяком случае не сам грех. Но попытки оправдать ее — сам грех даже в том случае, если сама эта чрезмерная печаль не грех.
Может, правильнее так: в самооправдывании, во-первых, ложь — тогда это первая форма самого греха. И во-вторых, попытка оправдать свое отделение от Бога — тогда это уже опосредование в самоутверждении и богоборчестве — завершение своего самосознания. И тогда уже Бог вмешивается непосредственно и приводит меня к Себе в моем сокрушении сердца и смирении духа. Бог непосредственно сокрушает мое сердце и смиряет мой дух.
Три формы самого греха — это структура самого греха, и в третьей форме я дохожу до самосознания греха — борьбы против Бога. Конечно, это не поверхностная антирелигиозность и не сознательное приятие дьявола, но понимание своего падения, своей закоренелости в грехе, своего окаянства. И здесь уже только Сам Бог ведет меня к Себе, сокрушив мое сердце и смирив мой дух. В этом смысл и книги Иова.
<1965>