– Ой! Девочки! Внимание! На нас движется Машка собственной персоной со своим! Приготовились!
К ним подошла цветущая новыми красками лица Маша, которая распространяла вокруг себя запах счастья, с очень приятным мужчиной под руку. Мужчина был что надо, в самый раз под Машку. Рост выше среднего, стройный, поджарый, моложе Машки лет на пять, не больше, рыжеватый блондин с белесыми иностранными ресницами, бровями и глазами. Но улыбающийся всем, как китайский болванчик, направо и налево.
– Девочки! Витенька! – пропела Маша и мило выставила на обозрение все свои тридцать два новых зуба. Фарфора на них набралось бы на целый богемский сервиз на тридцать две персоны. – Как я рада вас видеть. Мы так давно не встречались! Как вы?
Процедура целования щеками и мычания повторилась.
– Машунька! Привет! А как ты?
– А я вот замуж вышла за Йорана Пальсвика.
– Уже? А я думала, это в перспективе.
– А зачем же ждать, когда клиент готов? – тихо и значительно зачревовещала Маша, не закрывая растянутый в улыбке рот и не шевеля губами.
Иностранец услыхал свое имя и заулыбался в два раза шире, тоже награждая всех белозубой улыбкой красивой, западной стоматологии и кивая усиленно головой. Их улыбки были до удивления похожи, как сиамские близнецы. Маша что-то буркнула ему в ухо, и он элегантно приложился к ручкам дам. Дамы удосужились сделать книксены и представиться. Витя сделал руку лодочкой и сунул ее в ладошку Йорану, отчего пожатие получилось очень сморщенным и смешным. Алла не смогла пропустить мимо глаз такую зацепку и, мило улыбаясь, тоже выдала сквозь растянутые губы, пытаясь не обнажать свои старые зубы и подражая Маше:
– Ты его еще в губки поцелуй, которые Машку в ротик целовали, – сказала очень тихо, для Витюна.
– Фу! Какая ты пошлая! Ужас! – так же тихо и в сторону выдал он только ей, скривив для этого губы вбок.
– А что она сказала? – сделав круглые глаза, спросила Маша, все так же елейно улыбаясь.
– Кто? Я? Я вообще онемела от неожиданности твоего счастья! Поделись секретом, как тебе это удалось? – Алла наклонилась к уху Маши и лично ей сказала тихо. – Дай мне телефон твоего врача. Я тоже уже созрела. Только никому не надо разглашать. Ладно?
– Конечно, дам. Я тебе домой позвоню и все расскажу. О’кей?! – прошептала Маша и тоже на ушко.
– Вы что там шепчитесь? Не успели друг к другу пришвартоваться, и уже шепчутся. Видали? Безобразие, – жеманно стал возмущаться Витюн. – А мы не в курсе ваших тайн.
– Маша делилась опытом захомутания иностранных граждан в сети русских баб. Ты-то что примазываешься? Тебе зачем? Тебя замуж не возьмут. Ты же не баба.
Женская часть залилась смехом. Лина смеялась громче всех. Йоран вопросительно крутил головой. Он ничего не понимал.
– Я на тебя обиделся! – надув губы, выдал Витя, повернулся и ушел в толпу.
– Ну вот. Подружку с длинным женским носом невзначай обидела. Кош-мар! – делано ломая руки, изобразила мимикой очень смешную рожу Алла, в точности копируя Витю, и все опять дружно засмеялись…
Презентация
Наконец-то дверь в большой зал распахнулась, и кто-то громко пригласил всех к столу. С их места было не видно кто, но голос был очень знакомый до знаменитости. Алла и Лина стали искать места, указанные в пригласительном билете, расставшись с Машей и ее новым мужем.
Стол, за которым они оказались, был почти весь зрительно знаком. Два артиста, оба узнаваемые, один очень знаменитый политик с женой и три телевизионщика. Незнакомыми оказалась одна пара и два одиноких мужика, общавшихся друг с другом. Они производили впечатление настоящих гостей «по работе» или «делу». Все же вышеперечисленные «знаменитости» были такие же, как и они, чистые халявщики. Алла с Линой были явно подобраны для двух этих представительных мужчин, потому что оказались рядом. Две одинокие дамы и двое мужчин. Это заставляло присмотреться к ним попристальнее.
– Ну что ж, будем окучивать, раз их для нас подсунули! – шепнула Алла Лине на ухо. Лина тут же уставилась на мужиков с серьезной миной умного человека.
– А ты, если будешь молчать, как можно дольше, то есть маза сойти за умную. Поняла? – добавила она.
– А ты меня под столом ногой пинай, если меня понесет словесным поносом. Хорошо?
– Тогда у тебя к концу сегодняшнего вечера вся нога почернеет и отвалится.
– Ничего, не отвалится, я буду терпеть.