Он заметно оживился:
— Анна? Черноволосая? Красивая?
Она улыбнулась, не желая раздумывать о том, искренен он или просто льстит ей.
— Я…
— Вы приедете?
— Если хотите, — помолчав, тихо ответила она.
— Если я… — Он засмеялся приятным возбуждающим смехом, которого она прежде не замечала. Возможно, потому, что в ресторане он не смеялся. — Где вы? — спросил он.
Она посмотрела в окно:
— Сейчас я в такси, которое направляется на восток по Юстон-роуд.
— Отлично! Здесь недалеко. Знаете Ричмонд-авеню?
«Что я делаю? — подумала Анна. — Боже, что я делаю?»
— Знаю, — с трудом ответила она.
— Хорошо. Ну, я живу в доме номер сто двадцать шесть. Квартира наверху. Это… — Снова удивительный смех. — Ну, в общем, сами увидите. Через десять минут, ладно? Да, Анна…
— Что?
— Я говорил вам, что у вас очень красивые глаза?
«Какая чепуха! — подумала она. — Правда, очень приятная. Та, что любят слушать женщины».
— Через десять минут, — повторила она и отключилась.
Откинувшись на сиденье, Анна попыталась отдышаться, размышляя о том, что из этого разговора услышал водитель такси, затем, улыбнувшись — внезапно вдруг очень довольная собой, — наклонилась вперед и постучала в стекло.
— Планы изменились, — объявила она. — Подбросьте меня на Ричмонд-авеню. Дом сто двадцать шесть.
— Как скажете, дорогая, — ответил водитель, посмотрев на нее в зеркало. — Это прерогатива леди, как говорит моя старушка.
Анна добродушно засмеялась.
— Должно быть, вы тут насмотрелись на всякое, — сказала она, внезапно испытывая желание поболтать.
Мысль о приключении, которое ждало ее впереди, побуждала отбросить привычную манеру поведения.
Таксист засмеялся:
— Мягко сказано, куколка. Такая уж у меня работа.
Некоторые, когда сидят на вашем месте, совсем не стесняются!
— Продолжайте, продолжайте! — заинтересовавшись, сказала она.
— Ну, например, на прошлой неделе я подобрал одного джентльмена строгий костюм, зонтик, в руках номер «Тайме» — как раз возле Леденхолл-маркет. В общем, в Сити. Я уже собирался отъезжать, когда он открыл дверцу и свистнул — ага, свистнул, как уличный мальчишка. Через секунду появляется молодая шлюшка, должно быть, секретарша — ну, вы знаете этот тип, тощая такая, — запрыгивает в машину и захлопывает дверь.
Я спрашиваю: «Куда ехать?» «В Юстон», — говорит он и сажает ее к себе на колени. Ну, я стараюсь сосредоточиться на дороге. Это ведь не мое дело, верно? В общем, следующие десять минут они там сзади резвятся вовсю, его Джон Томас прыгает там, где солнце не светит. А я что? Я веду себя как ни в чем не бывало. Останавливаюсь на красный свет, спокойно сижу за рулем, но если кто-то пытается привлечь мое внимание, начинаю им подмигивать.
Так или иначе, мы приехали в Юстон. Этот тип выпрыгивает из машины, такой же щеголеватый, как и был, и подает мне десятку. Через секунду вылезает девка и прихорашивается, как кошка, которая только что съела полную миску сметаны. Я отсчитываю сдачу — два двадцать — и подаю ему, а сам надеюсь, что он скажет: «Нет, оставьте себе». Но он берет сдачу, возвращает мне двадцать пенсов и, сияя, как начищенный таз, говорит: «Всего хорошего!»
Ну… они уже совсем было отошли от машины, и тут я высовываюсь из окна и, размахивая тряпкой, которой протираю ветровое стекло, кричу: «Эй, мисс! Вы забыли трусики!» И что вы думаете? Эта глупая сучка полезла под платье проверять!
Анна захохотала. Кажется, сегодня у нее выработался иммунитет к подобным рассказам. Она совсем уже было собралась повторить одну из историй Сюзи, когда такси свернуло на обочину и остановилось.
— Приехали, милочка. Номер сто двадцать шесть. — Он повернулся. Дружок?
Она засмеялась:
- Что-то в этом роде.
— А смахиваете на хорошую девочку.
— Я и есть хорошая девочка.
Достав кошелек, она взглянула на таксиста. Тот как-то странно смотрел на нее.
— Между прочим, — вдруг спросил он, — почему вы не замужем? Такая хорошенькая! Молодая. Привлекательная. Все зубы свои!
В другое время Анна отмахнулась бы, мол, не лезь не в свое дело, но сейчас…
— Не нашла достаточно богатого, — пошутила она.
— Ерунда! — отозвался он. — На самом деле вы просто не нашли Мистера Совершенство. Однако, позвольте заметить, милая, его просто не существует! Беда в том, что все вы, женщины, забиваете себе головы романтической чепухой! Это только делает нас несчастными, потому что мы, мужики, отнюдь не идеальны. Все, чего мы хотим, — это пинту или две пива по вечерам, футбол по субботам, хороший секс и обед на столе. Не так уж и много, верно?
Она засмеялась:
— Похоже, вы тоскуете по прежним временам, когда еще не было движения за равноправие женщин.
— Освобождение женщин? Вот уж не смешите! Я еще не встречал ни одной женщины — кроме разве что психованных лесбиянок, — которая в глубине души не стремилась бы всего к трем вещам.
Анна, всего лишь минуту назад пораженная его невежеством и старомодным мужским шовинизмом, теперь была весьма заинтригована.
— Трем вещам?
— Ага. — Он принялся загибать пальцы. — Хороший дом, муж, который ее не бьет, и дети.
Она повесила сумочку на плечо и взялась за ручку дверцы.
— Мне… мне надо идти.
— Возьмите сдачу, — сказал шофер.
— Оставьте себе, — улыбнулась она. — Я ведь не хочу, чтобы вы размахивали мне вслед тряпкой.
Он засмеялся:
— Спасибо. Да… и еще одно.
Анна хлопнула дверцей и повернулась к таксисту. Сейчас она впервые разглядела его как следует. Он был лет пятидесяти пяти, лысый и страшный как грех.
Он поманил ее к себе и шепотом сказал:
— Просто запомните… мужчина очень ценит женщину, которая красит губы до того, как отсосать!
И он отъехал, посигналив ей, когда заворачивал за угол. Она смущенно помешкала, затем повернулась и увидела огромное здание. По сторонам ведущей к входной двери лестницы стояли на страже каменные сфинксы. В окнах было темно, только в квартире наверху горел свет.
Открыв калитку, Анна пошла по дорожке, громко стуча каблуками по каменным плитам — пожалуй, даже слишком громко. Не успела она протянуть руку к звонку, как входная дверь распахнулась.
— Джеймс?
— Почему ты задержалась? — спросил он и, не дожидаясь ответа, схватил ее за руку и втянул в темную переднюю.
— Я…
Но ответ его совсем не интересовал. Он привлек Анну к себе и поцеловал — так же как в ресторане, правда, на этот раз поцелуй длился дольше и прижимал он ее к себе крепче, не боясь, что она вырвется.
Поражаясь собственным ощущениям, она отстранилась и увидела, что он улыбается. И улыбнулась ему в ответ.
— Хорошо повеселилась? — тихо поинтересовался он.
Она кивнула.
— Не думал, что ты приедешь.
— Нет, я…
— Ты ведь не собиралась приезжать, правда?
Поколебавшись, она покачала головой, чувствуя, что сердце у нее колотится, как у школьницы.
— Так почему же?
Вместо ответа она прижалась губами к его губам Ее поцелуи стали агрессивными, руки ощупывали его спину и бока.
Теперь настала его очередь удивляться.
— Мама предупреждала меня насчет таких женщин — Неужели?
Он, улыбаясь, кивнул.
— А отец предупреждал, чтобы я их не упускал!
Она шутливо толкнула его в бок, внезапно почувствовав симпатию к этому незнакомцу, этому… в общем, к этому продвинутому молодому человеку.
— Мы что, будем стоять здесь всю ночь? — спросила она.
Он вгляделся в темноту и пожал плечами.
— У тебя есть идея получше?
Кивнув, она повернулась и закрыла дверь. «Это не я, — думала она, толкая его к ступенькам. — Я хорошая девочка!
Из тех, кто выходит замуж, хорошо ведет дом и рожает детей». Однако правда заключалась в том, что она его хотела.
Хотела узнать, каков он без одежды. Узнать, как он пахнет, когда занимается любовью, и как меняется его лицо в минуту страсти. Знать, что его возбуждает.
«Это только я такая? — спрашивала она себя, игриво подталкивая его вверх по лестнице. — Или мы все такие?