- Только не говори, что твой старый друг какой-нибудь бандит, - не меньше знати Криселья презирала жалких воров и тайных убийц, тех, кто не умеет сражаться при свете дня. Разбойники на тракте и то лучше - хотя бы не бояться выйти навстречу своим жертвам, лицом к лицу.
- С точки зрения добропорядочного ротенландца твои подвиги в Лугарии, все завоевания, покорение свободных племен - тот же разбой и грабёж, налёты жестоких варваров, - Хедвин открыл дверь и пропустил Криселью вперед. Она не стала оправдываться, Хедвин давно уже потерял всякое представление о чести. Насторожено огляделась.
Комната была пуста.
Или все же нет?
Криселья ничего не видела, хотя темнота никогда не мешала ей, не слышала чужого дыхания, ни чуяла запахов, но чувствовала - кто-то есть.
Что эта за ловушка? Криселья с трудом сдерживалась, чтобы не зашептать молитву.
- Какая буйная девочка.
Он словно появился из пустоты, стряхнул с себя непроницаемый кокон тишины и темноты. Седой, но не старик, большой, но поджарый, текучие движения, как у тигра, зелёные глаза - яркие, чуть не светятся - приковывают. Криселья не заметила, как комната залилась светом, как она оказалась в окружении десятка людей - разных, от пары совсем юных близнецов до сгорбленной старухи. Кто в скромных черных одеждах, кто в богатых рубахах и красочных юбках или брюках - все смотрели на нее с любопытством, оценивающе, но это внимание совсем иного толка, чем уделенное ей в первые дни во дворце.
- Ну и кто это? - Криселья повернулась к Хедвину, с улыбкой наблюдавшим за представлением.
- Меня прозвали Старым Котом, - седой подошел поближе, уверенный и добродушный. Криселья еще больше напряглась. - Я приглядываю за... талантливыми людьми. Учу и помогаю с интересной работой. Или развлечением.
- Воры? - скривив губы предположила Криселья.
Раздались смешки.
- В том числе. Тут уж что кому по душе, солнышко. Мы не какая-то разбойничья шайка, и не члены темных гильдий - мы просто ночные коты, мы ходим сами по себе, сильны и свободны. Нас здесь все знают, все любят и уважают...
Криселья резко обернулась к Хедвину
- Серьезно? Зачем ты меня сюда притащил? Я не собираюсь иметь ничего общего с этим... отрепьем! Или... о, может мне нужно всех тут перебить, в этом смысл?!
Еще больше смешков. Называющий себя Старым Котом - вот же дурацкая кличка! - лучился добродушием. Хедвин все также спокойно улыбался.
Криселья задрожала от бешенства.
Старый Кот подошел еще ближе, и, прежде чем она успела среагировать, ласково погладил по волосам. Совершено обескураживающе.
- Тебя зовут Играуселья. Если по-ротенладски сократить - Грау. Почти как мурлыкание звучит. Красиво. Тебя нравится?
- Да... - Криселья сама не поняла, почему ответила, да еще и согласилась. Слишком растеряна этой пугающей лаской, и этот Кот так похож старого Оша - не внешне, чем-то иным, в глазах, в душе - так, что сердце сжалось от тоски, как в детстве, и от горьких воспоминаний захотелось плакать.
Ошо, ротенладец на половину, тоже ее так называл. И вся труппа. И ей нравилось.
Грау - ее имя. Когда-то было. Самое теплое, самое любимое... только кончилось все с ним трагично.
Не хотелось бы повторять.
- Хедвин рассказывал, что ты актриса - это замечательно. То что нужно. Мы тут все в каком-то смысле...
- Хватит! Не смей меня так называть!
Нет-нет-нет. Второй раз лезть в это дерьмо она не собирается.
Хедвин, ублюдок, решил все без нее, выдумал какой-то бред - о, нет, спасибо, ей это не нужно. Развееться?! Он издевается?!
Этот фарс ее убивает.
И показаться им всем, на что способна разгневанная лугарийская жрица. Пролить их кровь, сжечь дотла, и... и...
Грау - мурлыкающее, болезненное, все еще звучало в ушах. Тепло широкой ладони все еще согревало.
И она просто сбежала.
Зная, что обязательно вернется.