Нет, потом-то всё, естественно, наладилось…
Ну, вот и она – точка отсчёта шагов.
Чернёный креозотом и солнцем покосившийся деревянный столб. Прибитая к нему двумя гвоздями ржавеющая серо-зелёная вывеска. «С. ансар. а». Литеры «л» и «г» давно отвалились, но по оставленному грязному следу легко угадываются. Этакая нечаянная метафизика. Смешно? Пожалуй. Ни кассовой будки, ни перил. Щели между бетонными плитами такие, что можно кулак просунуть. Или оступиться, коль засмотришься на дикую и почти никем не востребованную красоту. Или, если о чём-то крепко задумаешься…
– Твоють! – Глеб и оступился, погружённый в мысли. Чуть не упал…
Да, потом всё наладилось.
Не проработав на фабрике и года, понял, что это не его. Ушёл в свободное плаванье. То есть в свободную бухгалтерию. Взял под крыло с десяток предпринимателей, которым сперва помогал составлять отчёты, потом, поднабравшись и наблатыкавшись, и от хамских госпоборов уходить. В общем, зажил. Не то чтоб в необузданной роскоши, но более чем неплохо.
С Коляном виделся теперь только по датам – днюхи, новогодья, шашлымайские выезды, ещё что-то. Да оно и понятно – работа, личные обстоятельства. И у того, и у другого. Глеб, раскрутившись, открыл аудиторскую фирму. Николай, развернувшись, послал куда подальше жадного и, прямо скажем, не семи пядей во лбу Любиного боша. Переключился на новьё. Случайно задружившись на каком-то званом мэрском банкете с деловаристыми японцами, стал официальным то ли трейдером, то ли дилером. Салонов понаоткрывал штук десять – «мазды», «ниссаны», «тойоты», прочее, прочее, прочее. Плюс – сервисные станции, сеть магазинов запчастей. В олигархи? Нет, не целил. Смеялся: «само так получилось». Но остался человеком. Хоть и не без понтов, но не злым и вполне отзывчивым, что в среде крупного бизнеса всё-таки нонсенс.
Да и Глеб полностью не оцифровался. Аудит аудитом, однако жизнь-то продолжается. Женился. Развёлся. Спустя пять лет снова женился. И снова… Нет, пока до развода дело не дошло, но грань… Ох уж эта грань…
За четвёртым поворотом взору ожидаемо открывалась небольшая поляна, посреди которой рос дуб. Неожиданный, светлый и словно декоративно-бутафорский в иззелена-чёрном хвойном лесу. Настолько толстый, высокий и величественный, что друзья прозвали его Лукоморским. Подвыпивший Колян даже голду со своей тонкой шеи порывался на него перевесить. Чтоб «в натуре, как в сказке».
Да-да! Слансаргу Глебу открыл именно Николай.
То случилось чуть больше года назад. В начале июня. В субботу.
Глеб, отправив супругу в очередной круиз, валялся в постели перед телевизором, бубнящим кулинарными затейниками. Откровенно кайфовал, пуская струйки сигаретного дыма в жидкокристаллическое, безобразно-округлённое широкоформатной настройкой, лицо младшего Урганта. В гости до обеда никого, естественно, не ждал. Оттого электрический зов не отключённого по рассеянности домофона стал неприятным сюрпризом. Гудке на десятом, когда настроение, – не говоря уж о сломанном кайфе, – было окончательно испорчено, Глеб, припомнив весь свой словарно-обсценный запас, выкатился из-под одеяла и решительно-яростно потопал в прихожую. Однако, увидев в дисплее улыбающуюся физиономию лучшего друга, поостыл. Почти.
Он прекрасно помнил, как тогда, превозмогая дикое «не хочу», садился в вонючую электричку. Если б не коньяк, предусмотрительно купленный Колей в привокзальном магазинчике, та поездка закончилась бы на следующей же станции.
Да. К платформе «Слансарга» автомобилем было не добраться. Дорог, кроме железной, туда проложить не удосужились. Впрочем, а зачем? Если б та самая загадочная Слансарга – село ли, деревня или хотя б выселок, – была привязана к одноимённому полустанку, другое дело. А так…
– Ну и что, что приснилось… Ты понимаешь, дружище, – говорил Николай, отхлёбывая «Арарат» прямо из горлышка, – это интуиция. Знаю, вот ты сейчас смотришь на меня и считаешь законченным придурком… Да я и сам…
Коля отвернулся в окно, за которым мелькали столбы и деревья. Умолк на полуслове.
– Ладно тебе, брат, – отмахнулся Глеб. – Приснилось и приснилось. Слансарга, говоришь? Интересное название… А, плевать с высокой колокольни! Главное – не слишком далеко. Прокатимся на природу. Вдвоём сто лет никуда не выбирались. Помнишь, как в шестом классе из дому в Чернобыль решили сбежать? С радиацией бороться?