Это была записка из канцелярии Линдет. В ней содержалось три предложения: «Бешеный Бен Стайк, бывший полковник Стайк из «Бешеных уланов», – жестокий убийца, повинный в нескольких военных преступлениях. В условном освобождении отказать. Сделайте так, чтобы это выглядело правдоподобно».
Внизу стояла подпись Фиделиса Джеса, главы тайной полиции леди-канцлера.
Из коридора донеслись крики. Должно быть, охранники услышали грохот. Следом раздался топот. Стайк скомкал листок и швырнул его в лицо Рейми.
– Перестаньте дрожать. Друзей я не трогаю.
Отвернувшись от неё, он пошире развёл руки и стал ждать первого охранника, который сунется в дверь.
Глава 4
Микель пришёл в крохотный квартал под названием Проктор, расположенный в полутора милях к западу от доков и на двести футов выше них в самом центре Лэндфоллского плато. Квартал облюбовали ветераны и небольшие иммигрантские семьи. Не слишком шикарное место, но и не трущобы вроде Гринфаэр-Депс. Не каждый найдёт его на карте, поэтому в Прокторе легко можно держаться от греха подальше. Или, в случае Микеля, держать от греха подальше кое-кого другого.
«Вас хочет видеть Фиделис Джес».
Мало какая фраза могла так встревожить Микеля. Прошёл всего час после того, как он закончил урок. Он задержался перечитать записку, которую вручил Варсим. Бланк с рельефной платиновой розой не оставлял сомнений. Платиновая роза есть только у двух человек в Фатрасте – у Фиделиса Джеса и самой леди-канцлера.
Что могло понадобиться гранд-мастеру от серебряной розы? Микель частенько видел Фиделиса Джеса в штаб-квартире. Они даже обменялись парой слов. Но в его кабинет Микеля никогда не звали.
Может, это какая-то ошибка? Или он встретится в кабинете гранд-мастера с кем-то другим. Гложущий страх на задворках сознания твердил, что он сболтнул кому-то лишнего и его обвинят в преступлении против государства. Он хотел отбросить эту мысль как нелепую, но даже самых преданных черношляпников есть в чем упрекнуть. Хотя в таком случае он наверняка проснулся бы в тюрьме.
– Неподходящее слово в неподходящее время в этом городе может стоить головы, – пробормотал он самому себе.
Он ободряющее улыбнулся своему отражению в витрине ближайшего магазина.
– Ты до жути хороший черношляпник. С тобой всё будет в порядке.
– Как бы не так. Слушай, просто покончи с этим делом и ступай к гранд-мастеру получать по морде.
Микель сверился с карманными часами. До встречи с гранд-мастером ещё сорок пять минут. Он хотел прийти пораньше, но, глядя на дом через дорогу, подумал, что есть вещи поважнее работы, и это дело одно из них. Можно было отложить его до вечера, но неизвестно, останется ли у него такая возможность после разговора с Фиделисом Джесом. Микель пересёк улицу, свернул в переулок, ведущий к чёрному ходу, и, открыв замок ножом, проскользнул внутрь.
В маленьком домике смотреть было особо не на что. Всего одна комната с лестницей на кровать-чердак. Стол и оба стула завалены старыми дешёвыми романами. У окна кресло-качалка с красной шалью на спинке. Сильный аромат лаванды, вероятно, должен был заглушать запах плесени. Микель сразу обнаружил источник последнего – груду насквозь промокших книг в углу. Жёлтые потеки на штукатурке свидетельствовали о прохудившейся крыше.
Микель со вздохом убрал несколько книг, освободив место для коробки с едой, которую принёс под мышкой. Он быстро осмотрел домик, отметив трещины в штукатурке, ещё одну течь в крыше и то, что один из стульев не разваливается только потому, что туго перевязан верёвкой.
Наклонившись, он провел пальцем по трещине в оконном стекле и увидел на улице невысокую пухленькую женщину. На ней было поношенное платье, длинные рыжевато-каштановые волосы тронуты на висках сединой. Она шла быстрым, решительным шагом, с набитой дешёвым романами сумкой, улыбаясь и махая каждому встречному.
Первое число месяца, вспомнил Микель. В этот день в книжных магазинах появляются свежие детективы.
– Ты должен поздороваться, – сказал он себе.
– Иди в бездну. Мне некогда.
– Ты ужасный сын.
– Знаю.
Он бросился к чёрному ходу и выскользнул в переулок, как только услышал, что мать громко приветствует соседей и возится с ключом у передней двери.
Микель был на волосок от разоблачения, и, когда он вернулся на главную дорогу, на него нахлынуло облегчение. Посещения матери неизбежно приводили к ссорам, а сейчас. перед встречей с гранд-мастером, ему это совершенно ни к чему.