Сема качает головой, и мой желудок ухает вниз до самых пальцев ног.
– Я не могу допустить, чтобы это осталось безнаказанным. Мне жаль.
Его слова эхом отдаются в моей голове, и вдруг течение времени ускоряется.
Купидон щелкает пальцами, и на столе появляется кнопка увольнения. Она большая, круглая и красная, на ней жирными буквами написано слово «УВОЛИТЬ». Его рука движется по инерции, и, клянусь, жизнь проносится у меня перед глазами.
Этого не может происходить на самом деле.
Я не исчезну.
Я вижу, как его пальцы оказываются над кнопкой, и в мгновение ока я возвращаюсь в физическое измерение и бросаюсь на начальника через стол.
Я налетаю на него, мы оба удивленно вскрикиваем, потому что я валю его на пол. Мы начинаем неловко бороться, каждый из нас пытается завладеть кнопкой, но главный купидон дерется так же ужасно, как и я. Пытаясь одержать верх, мы неуклюже возимся и даже случайно ласкаем друг друга. Каким-то чудом мне удается прижать его к полу.
Ангел и демон стоят над нами, одинаково хмурясь.
Я смотрю вверх, розовые волосы падают на лицо, грудь вздымается, одна рука прижата к носу Семы, а другая почти прижата к его паху. Фу.
Во время нашей неудачной драки кнопка увольнения упала рядом с нами на пол. Мы замечаем ее одновременно. Наши взгляды пересекаются, и мы бросаемся за ней.
Руки взмывают над ней одновременно, жмут, а затем…
Пуф!
Меня окутывает розовый дым.
О, черт. О, черт, о, черт, о, черт!
– Я исчезла, – пищу я, меня охватывает ужас и отчаяние. – Я хотела жить! – кричу я на дымку цвета розовой жвачки, которая стала моим миром. – Я хотела больше времени провести со своей стаей. И больше заниматься с ними сексом. И съесть, например, коробку шоколадных конфет. – По моим щекам льются слезы. – Это несправедливо, – причитаю я, обхватываю руками ноги и опускаю голову на колени. – Я собиралась попробовать анальный секс, может быть, сделать татуировку, и я бы даже занималась спортом, если бы Ронак захотел. Возможно. Вероятно. По крайней мере, минут пять, – кричу я со слезами в бесконечную вселенную небытия.
– Она сказала «анальный секс»?
Я вскрикиваю и вскакиваю, чуть ли не выпрыгивая из собственной кожи. Розовый дым рассеялся, и я с удивлением смотрю сквозь мокрые ресницы на Джеркафа и Разиэля, которые глядят на меня сверху вниз. Разиэль хмурится, но на лице Джеркафа – ужасающая ухмылка.
Я, спотыкаясь, встаю на ноги и дико оглядываю офис.
– О, боги. Я не исчезла! – скачу я возбужденно.
– Ты нет, а вот твой начальник – да, – говорит Разиэль, все еще хмурясь.
Я прослеживаю его взгляд и вижу странные розовые очертания на полу, там, где несколько секунд назад распростерся Сема.
Я смотрю с удивлением на пол, пока произошедшее не складывается в голове. Должно быть, я нажала на кнопку увольнения первой.
– Ну, значит, мне повезло.
Сегодня удача на стороне дам, сучки.
– Ты только что уволила Главу Купидонства, – сухо замечает Разиэль.
Я кривлюсь.
– Упс.
Демон хмурит брови.
– Ты часто так говоришь.
Я подбираю с пола кнопку увольнения и осторожно кладу ее на стол. Сделав это, я замечаю, что символ в виде сердца и стрелы, которым был отмечен Сема, теперь находится на внутренней стороне моего запястья, прямо под номером. С недоумением смотрю на него и понимаю, что чувствую себя… странно. Как будто только что получила порцию купидоньего адреналина или чего-то в этом роде.
Я слышу, как Разиэль подчеркнуто вздыхает.
– Отлично. Не могу поверить, что эта бестолочь теперь главная.
Я перевожу на него взгляд. Пока что я проигнорирую его слова насчет бестолочи, но…
– Ты хочешь сказать, что я начальница всех купидоньих начальников?
– Похоже на то, – подтверждает он, бросая недовольный взгляд на метку на моем запястье.
Мне не по себе из-за того, что я случайно заставила Сему исчезнуть, но… святые пирожные в форме сердечка, я испытываю такое облегчение. Я не ожидала, что стану новой Главой Купидонства, но… насколько же это лучше увольнения. Я немного потрясаю кулаком, просто потому что не могу иначе.
– Да! Я теперь босс, сучки!
Ангел и демон смотрят на меня с одинаковым выражением «О, твою же мать».
– И что нам теперь делать? – спрашивает Джеркаф у ангела.
– Черт его знает, – отвечает Разиэль.
Разве ангелам позволено так говорить? Не уверена, но, похоже, сейчас не лучшее время, чтобы спрашивать.