– Полагаю, это решает проблему с Завесой, – говорит Разиэль.
– О чем вы? – спрашиваю я.
Он пожимает плечами.
– Главным силам Завесы, занимающим руководящие посты, разрешено входить и выходить из нее по своему усмотрению. Теперь у тебя с Завесой все должно быть в порядке.
– О, значит, я больше не буду извращать ее! Хорошо. Похоже, все наши проблемы решены, – говорю я, хлопая в ладоши.
– Ради адского огня. Ее крылья изменились, – замечает Джеркаф.
Я оглядываюсь через плечо и понимаю, что он прав. Вместо беспорядочных вкраплений черно-белых перьев теперь все мои красные перья по низу крыльев очерчены черно-белой каймой. Губы сами по себе растягиваются в улыбке.
– О, да ладно, вы должны признать, выглядит круто.
Разиэль только качает головой, но Джеркаф склоняет свою набок и говорит:
– Ладно, ты права. – Разиэль с досадой смотрит на него, но Джеркаф только пожимает плечами. – Что? Выглядит правда круто.
Разиэль скрежещет идеальными зубами.
– Так или иначе, похоже, что ее неисправность… укрепилась. Какими бы силами она сейчас ни обладала, они, вероятно, обрели постоянность.
Краем глаза я замечаю свечение и перевожу взгляд вниз – моя новая татуировка начальницы купидонов сияет неоново-розовым светом.
– Оу. Она вся такая красивая и светящаяся.
Джеркаф фыркает.
– В роли Главы Купидонства ты будешь хороша.
Я прищуриваюсь.
– Не будь пессимистом.
– Можешь погасить ее? – раздраженно спрашивает Разиэль.
Я потираю метку, словно волшебным образом могу стереть свечение. Когда это не помогает, я трясу рукой, потому что по какой-то причине мне кажется, что именно так и нужно поступить в подобной ситуации, но свет татуировки становится ярче и горит как лайтстик[2].
Я замираю на несколько мгновений, и розовый свет медленно исчезает. Я удовлетворенно ухмыляюсь и жестом показываю на стулья. Я уже полностью разобралась, как быть боссом.
– Мальчики, присаживайтесь, – велю я. Они удивляют меня, на самом деле садясь. Я стараюсь не выглядеть самодовольно, но… да, немного самодовольства проскальзывает. Это как Страсть. Иногда ее трудно сдержать.
Я улучаю момент, чтобы изучить ангела и демона. Поскольку мне больше не угрожает опасность исчезновения, я могу немного расслабиться. Теперь я на сто процентов крылатая гордячка. Признаю. Мне всегда нравились крылья купидонов, а теперь я обожаю крылья еще больше, потому что у моих появилась окантовка ангела и демона, но даже я должна признать, что крылья ангела по соседству прекрасны.
– У тебя красивые крылья, – говорю я ему совершенно серьезно. – Они будто сияют. Они и правда сияют?
Он приосанивается.
– Да. Они сияют небесным светом.
– Вау, потрясающе. Действительно. Купидоны и ангелы точно впереди по части крыльев. – Я заговорщицки наклоняюсь. – По крайней мере, нам не достались крылья демонов, правда? – шепчу я ему и слегка подталкиваю локтем.
– Я все слышал, – говорит демон за моей спиной.
Я поворачиваюсь и невинно улыбаюсь ему.
– Хм? Слышал что?
– Нужно ли мне указывать на то, что у твоих крыльев теперь есть демонические черты? – спрашивает он, пристально глядя на черные перья.
Я прикрываю черные перья.
– Но крылья все еще купидоньи. Они просто… капельку демонические. Мои прекрасные красные перья очерчены демоническим акцентом, если вам так будет угодно. А еще они украшены ангельскими перьями, – замечаю я. И снова обращаюсь к Разиэлю: – О, может быть, мои тоже начнут блестеть!
– Зато мои – огнеупорные, – бубнит Джеркаф.
– Да, это здорово, – соглашаюсь я. – Но они… как у летучей мыши и с шипами. Еще и пахнут сгоревшими тухлыми яйцами.
Демон прищуривается.
– Это запах серы и дыма из адских котловин, – защищается он.
Я похлопываю его по плечу.
– Конечно, так и есть.
Джеркаф пожимает плечами.
– Может прекратим обсуждать наши чертовы крылья и продолжим?
Разиэль ухмыляется в ответ на ворчливость демона.
– Недотрога. Неужели все вы, демоны, такие с-с-ссыкуны?
Я качаю головой.
– Ты не можешь произнести слово «ссыкун»?
Разиэль коротко качает головой.
– Нет, не могу. Но это именно то, кем являются демоны.
Джеркаф выглядит так, словно вот-вот собирается броситься на ангела и сжечь его в адском пламени. Я выставляю между ними руки, чтобы этого не произошло. Любовь сейчас буквально стоит между жизнью и смертью. Я яснее понимаю, что значит быть Главной силой Завесы.
– Подождите. Джерки, прости. Подло было с моей стороны критиковать твои крылья, – усмиряю его я. – Они очень… адские. Уверена, что там, откуда ты родом, твои крылья нравятся многим.
2
Лайтстик – концертный световой аксессуар, которым фанаты на концертах машут в такт музыке.