Алистер свернул налево и оказался на Натан-роуд. По крайней мере квартира Элен располагалась неподалеку от парка. Будет удобно играть там в футбол с Джереми. Губы Алистера под аккуратными усами сжались. Ему хотелось бы делать для Джереми очень много, а вместо этого он лишь разыгрывал из себя доброго дядюшку. А ведь Алистер хотел быть отцом мальчику и Дженнифер. Сам он был уверен, что отлично справился бы с этой ролью. Алистер затормозил перед недавно построенным многоквартирным домом. Поговаривали, что «Королевских шотландцев» могут перевести в другое место, поэтому Алистеру хотелось как можно скорее уладить свои отношения с Элен. Не впервые он пожалел, что она вдовствует всего год с небольшим. Если бы это длилось дольше, Алистер смог бы проявить большую настойчивость, уговаривая ее выйти за него замуж. Не было ничего странного в том, что она хотела немного подождать. Элен еще горевала по Алану, и Алистер понимал, что для нее выскочить замуж означало оскорбить память покойного супруга.
В этой квартире Элен жила всего неделю, но в ней уже все казалось более или менее обжитым. Войдя в просторную, залитую солнцем гостиную, он сразу обратил внимание на фотографию Алана в серебряной рамке, стоявшую на лакированном бюро. Дети с радостными криками бросились ему навстречу.
– Дядя Алистер, пойдем в парк? Или поиграем в футбол? – предложил Джереми, прижимаясь к нему.
Алистер поднял мальчика и посадил к себе на плечи, обнял маленькую Дженнифер и вышел с детьми в сад, где Элен пересаживала герань из горшков на клумбу, уже подготовленную для цветов.
– Пытаешься сделать что-то вроде английского сада? – с улыбкой поинтересовался он.
Она ответила ему улыбкой. Элен была в стареньком сарафане, заправленном в шорты, – вполне возможно, то были шорты Алана. На ее щеке виднелся след грязи, волосы, как обычно, были не прибраны.
– А почему бы и нет? – поинтересовалась она, поднимаясь, чтобы поздороваться с ним. В руке она держала маленькую лопатку. Полная грудь Элен выпирала из-под тонкой ткани сарафана. – На меня хорошо действует эта красная герань. Думаю посадить здесь и фиалки с первоцветом.
Алистер с трудом удержался от поцелуя. С самого начала их знакомства Элен заявила, что в присутствии детей не желает проявлений физической близости, чтобы не волновать их. Алистер с пониманием отнесся к этому, хотя Элен его и расстроила. Сейчас его губы сложились в ироническую усмешку. Он почти наверняка знал, о чем мог подумать Том, когда свояченица заявила ему о желании переехать в собственную квартиру. Том как пить дать догадался, что они хотят иметь более подходящее место для встреч. Увы, все оказалось иначе. Хотя они и были близки и Элен отдавалась ему истово и страстно, но она категорически отказывалась заниматься любовью в непосредственной близости от детей и ничто не могло заставить ее изменить этому правилу. Ей казалось ужасным, что дети могут, не дай Бог, услышать или, что еще ужаснее, случайно увидеть что-нибудь.
– Я хотел бы поговорить с тобой, – сказал он, спуская Джереми с рук.
– Как, разве мы не пойдем гулять в парк? – с явным разочарованием в голосе спросил мальчик.
Алистер взъерошил его светлые волосы.
– Немного погодя, Джереми. Сейчас я хотел бы потолковать с твоей мамой.
Увидев выражение лица Алистера и уловив решительные нотки в голосе, Элен сделалась серьезной, а ее сердце ушло в пятки. Господи, ну почему ему мало того, что есть? Ведь если он будет торопить события, то ему же будет хуже, в первую очередь именно ему. Он почувствует себя отверженным. А это ни к чему, совершенно сейчас ни к чему! Она всегда чувствовала себя прекрасно рядом с Алистером, ему удавалось доставлять ей радость в постели и избавлять ее от страха одиночества. Но заменой Алану он не стал и вряд ли когда-нибудь станет. И вот теперь, именно теперь он вынуждает ее произнести все это вслух.
– Ну-ка, дети, пойдите и отыщите Джунг Лу, – устало сказала Элен. – И попросите ее немного поиграть с вами.
– Мы не хотим к Джунг Лу, – возразила Дженнифер. – Мы хотим быть с тобой и дядей Алистером.
– Потом, потом. – Элен поцеловала дочь и сына и передала детей няне. – Побудьте с ними полчасика, Джунг Лу. Мне необходимо поговорить с майором Манро. Пусть никто нам не мешает.
С этими словами она прошла в гостиную, закурила и глубоко затянулась, выпустив дым.
– Я знаю, Алистер, что ты собираешься сказать. И я не хочу этого слышать. Почему ты не хочешь оставить все как есть?
– Меня не устраивают наши отношения. Наш батальон могут в любой момент передислоцировать. И мне бы хотелось, чтобы до этого мы с тобой уладили кое-какие формальности.
Она взглянула на него с признательностью и отчаянием. Он старался вести себя корректно и благородно даже сейчас, когда собирался сделать ей предложение. Она чувствовала, что он и сам смущен, и это усиливало ее симпатию. На службе он был твердым, уверенным в себе человеком, но как только речь заходила о личной жизни, сразу же делался сдержанным, скромным и очень уязвимым. Она решила перевести разговор на другое и, не дожидаясь инициативы с его стороны, сказала:
– Почему ты уверен, что «Королевских шотландцев» непременно передислоцируют? В таком случае здесь почти не останется войск, которые могли бы нас защитить в случае опасности.
– Ну, говорят, что мы тут и так находимся слишком долго и в этом нет особого смысла. Если начнется война, то в Европе, и именно там, будут происходить главные военные действия. Так что нам дали понять, что нужно готовиться к возвращению в Англию. – Он взял из ее руки сигарету и затушил в пепельнице. – Я хочу, чтобы мы с тобой поженились, – сказал он, и по выступившему на его щеках румянцу можно было определить, как сильно он волнуется. – Понимаю, ты уверена, что прошло еще слишком мало времени после смерти твоего мужа. И что еще не время для такого важного шага. Но события заставляют спешить, Элен. Я не хочу вернуться в Англию, не надеясь когда-нибудь вновь тебя увидеть. – Он взял ее за руку. – Пожалуйста, Элен, – хрипло сказал он. – Ты знаешь, я не оратор, говорить не слишком-то умею. Но я люблю тебя и хочу заботиться о тебе.
У нее ком встал в горле. Она почувствовала, что к глазам подступили слезы. Алистер такой хороший, такой честный. Ей невыносимо было думать о том, что такого прекрасного мужчину она сейчас будет вынуждена расстроить.
– Извини, Алистер. – Она перевела взгляд с его лица на фото в серебряной рамке, стоявшее на полированной поверхности бюро. – Но я не могу решиться на такой шаг. Пожалуйста, постарайся меня понять.
Он с трудом сглотнул. Алистер говорил правду, он не был златоустом. Он вообще не относился к тем мужчинам, что легко и привычно чувствуют себя в женском обществе. Хотя ему было уже тридцать два года, до Элен у него было совсем немного женщин. И ни на одной из них он не хотел жениться. Поначалу в Элен его привлекли простота и естественность, нежелание казаться сложнее и утонченнее, чем на самом деле. Она была естественной и открытой, лишенной какого бы то ни было коварства.
– Я ведь не говорю, что нужно сломя голову бежать и регистрировать брак, Элен, – не унимался он. – Я понимаю, что если ты говоришь «рано», стало быть, для тебя еще рано. Но мне хочется услышать от тебя обещание, что рано или поздно мы обязательно поженимся. – Он вытащил из кармана обручальное кольцо и неловко добавил: – Не знаю, сможешь ли ты его надеть и вообще подойдет ли оно...
Кольцо было с внушительного размера бриллиантом. По лицу Элен покатились слезы, она не могла больше сдерживаться. Как это типично для Алистера: купить такую дорогую вещь в надежде сделать приятное, не подозревая, что хуже этого подарка едва ли можно придумать. Чтобы надеть на палец кольцо Алистера, ей пришлось бы снять перстень, подаренный Аланом. Элен отчаянно замотала головой.