Она стала чаще ездить в командировки: закупала товар для всех четырех магазинов, искала новые дизайнерские решения. Джо тосковал по жене, когда она уезжала, но результаты ее деятельности неизменно положительно отражались на балансе компании. У Оливии никогда не получалось проводить с семьей столько времени, сколько хотелось, но она убеждала мужа и себя, что скоро нагрузка уменьшится и свободного времени у нее станет больше, но так ничего и не менялось. Хотя она и старалась как можно больше бывать дома с мужем и детьми, ее занятость только возрастала. Она зарабатывала миллионы, которые Джо успешно инвестировал. Благодаря Оливии будущее семьи было обеспечено, что было важно для супругов. Она делала состояние, которое должно было приносить им пользу многие годы. «Фабрика» стала легендой, а с ней и Оливия Грейсон. И имя ее мужа тоже стало известно.
Оливия не боялась нового и шла на риск, поскольку Джо одобрял все ее начинания. Она ничего не затевала без его совета, а он не возражал против ее многочисленных командировок. Жена никогда не уезжала, не посоветовавшись с ним, но он понимал, что требуется множество усилий, чтобы сохранить и улучшить то, что они создали. И если она не могла быть с детьми столько, сколько бы хотелось, Мэрибел и Джо подстраховывали ее. На их взгляд, эта система работала: Филипп и Лиз были счастливы, окруженные любовью трех человек, а не двух. И не похоже было, что они горюют, когда мама находилась в командировке или на работе. Когда такое случалось, бабушка и отец удовлетворяли все их потребности и капризы, дарили ласку, внимание, носили на руках. Оливию порой огорчало, что она пропускает важные моменты в жизни детей: она не видела первых шажков Лиз, появления у той первого зубика, но ведь она тоже делала для них нечто важное, обеспечивая жизнь и благосостояние на годы вперед.
Спустя три года, к моменту рождения Джона, они открыли еще четыре магазина, всего их стало восемь. Оливия проверяла работу новой системы учета товарных запасов, которую сама разработала, и пропустила первые признаки приближения родов. Когда она вдруг согнулась в три погибели, Джо немедленно повез жену в больницу, и Джон родился в лифте по пути в родовую палату. Позже Джо, держа на руках своего второго сына, пошутил:
– Я не знаю, Оливия Грейсон, что у тебя получается лучше – рожать детей или вести бизнес. Ты здорово делаешь и то и другое!
Джон был красивым ребенком, очень похожим на маму. Он с ангельским видом лежал на руках отца, а когда Джо передал его Оливии, малыш уютно устроился у нее на груди. На тот момент Филиппу исполнилось уже пять лет, Лиз – три, и Мэрибел легко и с удовольствием управлялась со всей троицей. Оливия с Джо наняли домработницу и кухарку в помощь. Джо, когда мог, раньше уходил с работы, чтобы подменить тещу. У Оливии никогда не получалось уйти из магазина до ужина, но она обязательно возвращалась домой, чтобы уложить детей спать. Для нее это был священный ритуал, который нарушался только во время ее командировок, что случалось всё чаще и чаще. Она чувствовала ответственность и за семью, и за фирму.
Первый магазин за границей Оливия открыла в пригороде Лондона. Потом появились магазины в Париже, Дублине, два в Германии и еще один в Милане. Затем компания вышла на шведский рынок, и одновременно открылись магазины в Техасе и на Западном побережье. Фото Оливии появлялись на обложках «Тайм», «Бизнес уик» и «Форчун». Она стала одной из самых авторитетных бизнес-леди в США. Она держалась без спеси или вызова, но была умна, смела и практична, а ее планы на будущее не имели границ. Оливия мечтала об открытии всё новых магазинов, соответствующих сложившейся успешной модели, опробованной по всему миру. И ей удавалось удерживать качество товара на высоком уровне, сохранять дизайн привлекательным, а цены конкурентными. Магазин товаров для дома Ансела Морриса, некогда занявший старое фабричное здание под Бостоном, превратился в мировую сенсацию.
Брак Оливии и Джо оставался небогатым на события, но прочным. Джо поддерживал жену во всех начинаниях, эффективно помогал в бизнесе и был нетребователен. Он просто был счастлив, что составляет часть ее жизни, и был ее самым большим поклонником. Мэрибел порой ворчала на дочь, что та уделяет мало времени детям, но Оливия делала всё, что могла. Она, несомненно, любила их, но бизнес находила более увлекательным, чем материнство. Джо подменял ее, когда только мог. Он и Мэрибел заботились о детях, когда Оливия бывала занята, что нередко случалось. Она регулярно ездила в командировки, но если оставалась дома, то проводила вечера с семьей. У нее не было желания участвовать в светской жизни или выставлять напоказ семейное благополучие. Ей просто нравилось строить фамильную бизнес-империю, и благодаря ее деловой хватке их состояние росло в геометрической прогрессии. Она говорила о том, что когда-нибудь их дети войдут в семейное дело. Не знавшая отца, Оливия ценила то, каким отцом оказался Джо для их детей. Он никогда не пропускал матчи Детской лиги или школьные спектакли. Для всех них он был опорой, надежной как скала. Она знала, что всегда может положиться на мужа, он никогда не подводил и, Оливия не сомневалась, никогда не подведет.