Джейк не удержался от улыбки и покачал головой.
— Дорогая Тесс, только непорядочные люди произносят неискренние слова в личных корыстных целях. И потом, за что я буду извиняться?
— Я говорю серьезно. Не говорите, что не сожалеете о каких-нибудь своих проступках в юности. Все вспоминают о глупостях, которые творили в школе, с некоторым раскаянием. Вы можете извиниться, например, за то, что ущипнули Мэрили Уилсон за задницу.
Джейк захохотал.
— Кто вам об этом рассказал, Мэрили или Дора?
Тесс густо покраснела.
— Фактически обе, хотя Мэрили вовсе не жаловалась. Когда она узнала о вашем приезде, у меня появилось впечатление, что она снова подставит вам свою корму, хотя сейчас ждет немножко большего, чем щипков.
Недовольный голос Тесс вызвал у Джейка волну удовлетворения. Впрочем, это в ней просто заговорила учительница. Сама Тесс, конечно, не ревновала, да и по какой причине она могла ревновать его к Мэрили?
— Я мог бы извиниться, — согласился он. — Это было глупой выходкой. В чем еще мне остается искренне покаяться перед Дорой?
Они посмотрели друг другу в глаза.
— Вы могли бы извиниться за Кэсси, — прошептала она.
Окружающий их парк вдруг исчез. Они молча смотрели друг на друга, и это молчание давило почти физически. Она ждала, надеялась, что Джейк поймет, как она хочет оправдать его, простить этот грех. Он хотел бы заговорить, но истинной правдой было бы признание, что он не раскаивается за тот случай с Кэсси. Она была его другом и знала, что он может за нее постоять. Он это делал и до сего дня. Он не мог оправдываться даже ради Тесс.
— За это — нет, — ответил он тихо, но твердо. — Я не могу извиняться за свои отношения с Кэсси.
В темно-фиалковых глазах Тесс читалось горькое разочарование. Теперь ей придется примириться с фактом, что она никогда не сможет по-настоящему понять этого человека.
— Ну ладно, забудьте об этом, — фальшиво веселым тоном сказала она. — Давайте посмотрим на чертежи. Что вы решили наконец делать с домом?
Джейк осторожно развернул рулон. Тесс внимательно вгляделась в архитектурные планы. Некоторые считают застывшие линии и рисунки скучными, но она ими любовалась.
— Это будет очень красиво! — воскликнула она, проводя пальцами по гладкой бумаге. — Ах, Джейк, вы восстанавливаете первоначальную форму камина, — восторженно прошептала она. — Но вы же знаете, что могли этого не делать. Каменная кладка — всегда дорогостоящий вид работ, поэтому необязательный. Особенно учитывая, что вы не собираетесь здесь жить и радоваться такой красоте.
— Радоваться будете вы, зная, что все сделано как должно, — просто ответил он. — Я помню, как вам понравилась старинная фотография в альбоме, на которой мои дедушка и бабушка протягивают руки к огню в камине.
Это была чудесная, трогательная, романтичная карточка, где дедушка Джейка с любовью смотрел на маленькую женщину, сидящую рядом с ним. В то время у дедушки были еще темные волосы, и он был очень похож на Джейка. Тесс боялась себе признаться, что именно это сходство вызвало ее восторг.
Тесс вздохнула и попыталась вникнуть в чертежи. Ей это почти удалось, когда рядом послышался нарастающий шум супружеской ссоры.
— Ты, тупая неряха! Единственное, на что ты годишься, — это плодить детей… — Мужской голос был грубый, с вульгарным выговором. Маленькая женщина с трудом отбивалась, подскакивала, стараясь не отставать от широких шагов мужа, тащившего ее за руку повыше локтя.
— Мне очень жаль, я не знала, что ты откладываешь эти деньги. Они были в коробке, где ты держишь деньги на бакалею. — Она давилась словами, а когда муж толкнул ее вперед, сделала еще один скачок.
— Лучше заткнись! — проревел он.
Женщина замолчала, но у нее вырвался всхлип.
— Заткнись! — вновь заорал толстоногий громила, волоча ее как куклу. — Дома ты у меня получишь как следует. — В голосе звучала пьяная угроза. Он был мускулистым, волосатым, в несколько раз крупнее жены.
Тесс следила за сценой, открыв рот. Она сделала шаг вперед, но тут в действие вступил Джейк. Он остановил Тесс, в три шага догнал пару и, ловко проскользнув, встал между ними.
— Я бы отпустил даму, Дирк, — посоветовал он тоном, не терпящим возражений.
— Да ну? Какого черта! Кем ты себя воображаешь, Уокер? Она моя жена! — Голос мужлана гремел как гром, выражение лица было угрожающим. Внезапно он выбросил вперед кулак.
Джейк легко уклонился от неуклюжего выпада, заодно прикрыв собой женщину.
— Тогда и обращайся с ней как с женой — с уважением. — Джейк подался к мужчине, который немного отступил.