- Да.
- Ну вот, на следующий день после того, как он начал инъекции, я уже чувствовал, что меняюсь. Я мог прочитать книгу и всё запомнить. Я понимал вещи более ясно и мог читать мысли людей.
- Что? Ты сказал...
- Телепатия. Да. Я слышал, о чём думали люди.
- Ты ещё можешь? (Ухмыляется.)
- Да.
- О чём я думаю?
- Ты думаешь о своей беременной жене. Тебе интересно, будешь ли ты хорошим отцом. Будет это мальчик или девочка. Ты беспокоишься о своём браке и о том, что будет с твоим ребёнком, если вы когда-нибудь разведётесь. Тебе не терпится закончить это интервью, чтобы пойти к ней прямо сейчас. Я думаю, вам назначено УЗИ.
- Неправильно. (Неловко ёрзает на стуле и начинает собирать свои вещи.)
- Серьёзно?
- Да. (Выключает диктофон.)
- Проверка. Проверка. Второе интервью с Адамом Хорровицем, осуждённым серийным убийцей. Дата - 10 июля 2014 года. Время - 16:10. Мы находимся в исправительном учреждении строгого режима Буша. Как ты сегодня, Адам?
- Отлично.
- Вчера мы остановились на инъекциях, которые делал тебе отец.
- Да.
- Можем ли мы поговорить о них подробнее?
- Что бы ты хотел услышать?
- Инъекции, должно быть, были болезненными.
- Да. Очень.
- Но ты никогда не протестовал?
- Нет.
- Сколько тебе было лет, когда начались эксперименты?
- Мне было, должно быть, двенадцать. Может, тринадцать.
- Двенадцать?
- Может быть. Может, тринадцать.
- Должно быть, это было тяжело - подвергаться такому болезненному лечению в таком молодом возрасте.
- Это было необходимо. Не скажу, что это было на благо человечества. Мой отец сделал это для меня.
- Расскажи мне о своём первом убийстве?
- Что ты имеешь в виду под убийством? То, что я испытал в те минуты, когда убил то первое низшее существо и второе, третье, четвёртое и пятое? Все они были почти одинаковыми, неотъемлемыми частями одного и того же целостного опыта.
- Твои первые убийства были в клинике репродуктивной медицины?
- Да.
- Почему там?
- Потому что они размножались, распространяли свои низшие гены.
- Откуда ты знаешь, что они низшие?
- Потому что они не были мной. Я - единственный идеальный человек. Я - альфа-самец.
- И эти люди бросали тебе вызов?
- Нет. Они не могли бросить мне вызов. Они распространяли свои гены. Я хотел распространять свои. Они мешали, поэтому я их удалил.
- Сколько тебе было лет в то время?
- Мне только что исполнился двадцать один год.
- Как ты их убил?
- Я был в клинике репродуктивной медицины...
- Чтобы сдать сперму?
- Да. Чтобы сдать сперму. Там было ещё пять парней. Помещение было очень чистым и официальным. Вот что меня поразило. Это было похоже на мебельный салон. Диваны и стулья были новые. В углу был высокий папоротник, два телевизора с высоким разрешением на стенах по обеим сторонам комнаты, один для спортивных игр, а другой - для мыльных опер, кофеварка, которая готовила эспрессо, и, конечно же, обычные кофейные столики. Рядом с журналами для беременных и садоводов были брошюры об экстракорпоральном оплодотворении и замораживании сперматозоидов и яйцеклеток для последующего использования. Для нас, парней, было несколько спортивных журналов и "Wall Street Journal". Ковёр был плюшевый и с толстым ворсом. Это место, должно быть, приносило миллионы. Я огляделся на парней, ожидающих сдачи спермы. Они поместили нас в другой зал ожидания, нежели тот, который предназначен для женщин и пар, которые приходили туда за услугами по оплодотворению. В противном случае это было бы неловко, не так ли?
- Я представляю.
- И я слышал их мысли.
- Чьи мысли?
- Остальных парней, которые собирались пожертвовать сперму. Я мог слышать всё, что происходило в их глупых, неопрятных, беспорядочных умах. Двое из них были аспирантами и сдавали сперму, чтобы немного заработать на пиво. Один из них был юристом, которому просто нравилась идея о том, что вокруг будут бегать десятки его маленьких копий. Это способствовало росту его эго, и да, я понимаю иронию. Ещё один был парнем, который сдавал сперму лесбийской паре, которая хотела иметь ребёнка, а другой был постоянным донором, который приходил три раза в неделю. Он был недавним выпускником средней школы и студентом первого курса психологии, который убеждал себя, что делает это в качестве исследования для какой-то будущей диссертации, но на самом деле ему просто надоело есть лапшу рамэн и замороженную пиццу, и он видел в этом способ борьбы с обычной студенческой бедностью.