Проигрыватель был включен, и в комнате негромко звучала камерная музыка. Когда пластинка кончилась, Элейн подошла к столику, чтобы выбрать новую, а я наблюдал за ней, гадая, виляет ли она бедрами в мою честь или же у нее от природы такая походка. Этот вопрос всегда меня занимал.
В комнате было уютно. Огромный белый ковер, удобная мебель современного дизайна; на стенах несколько небольших картин в абстрактном стиле. Сам я долго жить здесь не смог бы, но время от времени наведываться сюда мне нравилось.
— Выпьешь чего-нибудь?
— Не сейчас.
Она уселась на диван рядом со мной и принялась болтать о каких-то книжках, которые недавно прочитала. Ей всегда удавалось поддерживать светскую беседу.
Мы снова поцеловались. Я погладил ее по упругим бедрам, и в ответ она сладострастно замурлыкала.
— Хочешь заняться любовью, дорогой?
— Конечно.
Спальня была гораздо меньше размером и выдержана в более приглушенных тонах. Элейн включила настольную лампу; мы легли, но мои старания не увенчались успехом. Через пять минут я отодвинулся в сторону.
— Расслабься, милый, отдохни немного.
— Нет, сегодня ничего не получится.
— Это из-за меня?
Я покачал головой.
— Слишком много выпил?
Дело было совсем не в этом — у меня другим была занята голова, но углубляться в объяснения я не стал.
— Может быть.
— Не переживай, это бывает.
Мы оделись. Я как всегда положил на тумбочку тридцать долларов, а она как всегда сделала вид, что не заметила этого.
— Налить тебе что-нибудь?
— Да, самое время выпить. Бурбон у тебя есть?
Бурбона не оказалось, зато было виски. Себе она налила стакан молока, и мы уселись рядышком на диване, попивая свои напитки и слушая тихую музыку. Я и впрямь начал расслабляться.
— Мэт, ты сейчас много работаешь?
— Угу.
— Да, всем приходится работать.
— Угу.
Элейн достала из пачки сигарету, я поднес зажигалку.
— Тебя что-то беспокоит, Мэт.
— Да, ты права.
— Хочешь поделиться?
— Да нет, не стоит.
— Ну и ладненько.
В спальне зазвонил телефон. Элейн быстро поговорила с кем-то, а когда вернулась, я спросил, случалось ли ей подолгу жить с одним и тем же мужчиной.
— Ты имеешь в виду как содержанка? Нет, никогда не жила и жить не буду.
— Ты не поняла. Я хочу знать, был ли у тебя парень, с которым вы долго жили вместе.
— Нет. Парни в таких случаях всегда садятся на шею и становятся обыкновенными нахлебниками.
— Вот как?
— Уж поверь. Мои подружки постоянно твердят: «Ах, он такой милый, мне так нравится, как он смущается, когда я делаю ему подарки». А на деле оказывается, что этот милый сидит без работы, денег у него ни гроша и ей самой приходится платить и за квартиру, и за питание. Девушки очень легко обманываются, но им трудно признаться, что взвалили на себя такую обузу. Со мной такое не случится, уж будь спокоен.
— Рад за тебя.
— Я не могу позволить себе содержать здорового мужика. Деньги мне нужны самой.
— Хочешь купить ранчо в Техасе?
— Зря шутишь. Я собираюсь вложить деньги в жилой дом, буду сдавать квартиры.
— Ты в роли домовладелицы? Это забавно.
— Почему? Мне же необязательно самой встречаться с жильцами и требовать плату. Этим может заниматься специальное агентство.
Одно такое агентство я мог бы ей порекомендовать прямо сейчас.
— Извини, Мэт, я тебя не выпроваживаю, но через сорок минут ко мне должны прийти.
— Да-да, конечно.
— Хочешь еще выпить?
— Спасибо, но мне уже пора.
Она проводила меня до двери. На пороге мы снова поцеловались.
— Я буду тебя ждать, Мэт.
— Береги себя.
— И ты тоже.
С тем мы и расстались.
Глава десятая
Утро пятницы выдалось ясным и морозным. Добравшись до Бродвея, я зашел в известную мне контору и взял напрокат машину, небольшую «шевроле-малибу». Эта марка хороша тем, что сжигает мало бензина.
На удивление быстро удалось доехать до Мамаронека. На автозаправочной станции я решил уточнить, где находится бульвар Шайлер. Молодой заправщик ответа дать не смог, и я обратился к хозяину. Тот подробно объяснил, куда надо ехать, и даже сообщил, в какой части бульвара расположен ресторан «Кариока».
Через двадцать минут я припарковал машину на стоянке возле ресторана. В зал не стал проходить, а заказал за стойкой чашку черного кофе с коньяком.
Отпив несколько глотков, я оглянулся через плечо и увидел остановившуюся между залом и баром девушку с длинными темными волосами, обрамляющими овальное лицо. Одета она была в черные брюки и жемчужного цвета облегающий свитер, подчеркивающий крупный бюст. В правой руке дымилась сигарета, через плечо левой свисала черная кожаная сумка. Вид у нее, как мне показалось, был довольно загнанный.