– Наверное, так и было, – поддакнула Шерлок. – Другого объяснения я просто не вижу.
Разговаривая, Шерлок все время поглядывала на сына. Бекка вспомнила рассказ Адама о том, как Шерлок завела обезумевшего маньяка в лабиринт. Ей трудно было представить такое, пока она своими глазами не увидела, как Шерлок образумила Тайлера одним ударом в челюсть.
– А по-моему, не важно, как именно он установил, кто такая Бекка, – отмахнулся Адам. – Беда в том, что его предположения оказались верны.
– Раньше Кримаков отличался прямолинейностью, – вспомнил Томас. – Ни за что не стал бы играть в такие странные игры, психопат. Но люди меняются, и теперь он по-настоящему опасен.
Хэтч поднялся:
– Пойду посмотрю, как там наша охрана. В последний раз, когда я выходил, они так увлеклись пиццей, что ничего вокруг не видели.
Его коробка из-под пиццы опустела – ни единой крошки.
– Если вздумаешь курить, я почувствую запах, и тогда берегись, – предупредил Адам. – Плевать мне на то, что бы ты там ни обнаружил. Учти, твоя задница в опасности.
– Нет, Адам, клянусь, не буду, – жалобно проныл Хэтч и плюхнулся на место.
Адам, удовлетворенно кивнув, повернулся к Бекке:
– А ты ешь побольше. Вот мой последний кусок. От себя отрываю. Даже оставил на нем три оливки. Уже хотел было съесть, но взглянул на твою жалкую тощенькую шейку и передумал. Давай!
Бекка взяла треугольный ломтик и долго держала в руках, несмотря на то что сыр остыл и затвердел. Наконец она съела оливку.
Савич широко улыбнулся и с гордым видом объявил:
– Кстати, у меня имеется кое-что определенное. Компьютер обнаружил жилище Кримакова. Многоквартирный дом в Ираклионе. Мистер Вудхаус уже знает. Он послал туда агентов.
Все, замолчав, потрясенно смотрели на него.
Савич рассмеялся. Он все еще смеялся, когда зазвонил телефон.
– Это моя открытая линия, – встрепенулся Томас. – Сейчас автоматически включится магнитофон, и мы узнаем, кто звонит. – Заметив недоуменный взгляд Бекки, он улыбнулся:
– Старая привычка.
Томас поднял трубку и слушал, не говоря ни слова. Побледнев как смерть, он коротко поблагодарил звонившего.
Бекка вскочила и хотела броситься к нему, но он поднял руку и едва слышно произнес:
– Двое агентов, охранявших палату Бекки, мертвы. Агент Марлейн погибла. Мой двойник получил три пули в голову. Зловещее напоминание, если учесть, что я попал в голову жене Кримакова, – бесстрастно добавил он. – Видеокамеры разбиты. В больнице настоящий хаос. Он ускользнул.
Глава 23
В начале первого Адам без стука вошел в спальню Бекки и увидел, что она сидит в постели обхватив руками колени и смотрит в пустоту. В тусклом свете ночника ее лицо казалось неестественно серым и осунувшимся. Она подняла на него взгляд и с отчаянием выдавила:
– Поверить не могу, Адам. Четверо погибли, и все из-за меня.
Адам тихо прикрыл дверь и прислонился к косяку, сложив руки на груди. Он ожидал чего-то подобного, но все-таки рассердился:
– Не будь идиоткой, Бекка. Это я во всем виноват, потому что придумал этот дурацкий план. И подумать только, никто понять не может, как он ухитрился подобраться незамеченным к охранникам у палаты и пристрелить обоих. Он, разумеется, пользовался пистолетом с глушителем. Потом вошел в палату и прикончил еще двоих, прежде чем те успели опомниться. Ну а в заключение выстрелил в объективы камер и буквально растворился в воздухе. Господи, все знали, что он должен прийти, расставили капканы, но только ничего не вышло. Мы проиграли. Как бы он ни замаскировался, должно быть, выглядел крайне убедительно. Четверо мертвы. Четверо!
Адам раздраженно прищелкнул пальцами.
– Раз – и готово. Черт возьми, как он это проделал? И почему охранники ничего не заподозрили?!
Бекка уныло покачала головой:
– И Телли Холи так ничего и не знает?
– Федералы проверили видеокамеры по всей больнице и досматривают каждого посетителя, который показался им подозрительным. Я сказал им, что все это не имеет смысла. Пусть обратят внимание на старушек или людей, которых никто в здравом уме и твердой памяти не принял бы за Кримакова.
Он оттолкнулся от двери и, подойдя к кровати, наклонился и погладил Бекку по щеке.
– Я хотел посмотреть, как ты. Так и думал, что будешь терзаться угрызениями совести. Прекрати, Бекка, слышишь, прекрати! Такой надежный план не должен, не должен был провалиться!
Бекка прижалась щекой к его ладони и прошептала:
– Он на человека не похож! Какой-то инопланетянин! Сверхъестественное существо!
– А вот тут ты не права. Он всего лишь смертный, и мне очень хочется его сцапать… вернее, задушить голыми руками.
– Моему отцу тоже не терпится до него добраться. Я такой ярости еще не видела, хотя внешне он был спокоен и даже голоса не повысил. Я на его месте бы рвала и метала, но от ледяного тона моего папочки мурашки шли по коже.
– Твой отец умеет держать себя в руках. Самообладание – основное свойство его характера. Оно не раз спасало жизнь не только ему, но и другим. Он не позволяет эмоциям брать верх над разумом. – Адам вздохнул. – Мне еще не удалось этому научиться. Но я стараюсь. Да, произошло ужасное, но поверь, Бекка, ты тут ни при чем. Мы все равно его поймаем. А пока тебе нужно поспать.
Он поцеловал ее в губы и тут же выпрямился, хотя это было чертовски трудно, потому что он жаждал целовать ее долго, бесконечно долго, уложить на спину, стащить девственно-белую рубашку и ласкать каждый дюйм обнаженного тела. Так, чтобы оба забыли о кошмаре, в который вовлечены. Но этому не суждено сбыться, во всяком случае, пока.
Адам поспешно отступил:
– Спокойной ночи, Бекка. И попытайся заснуть.
Бекка покорно кивнула, хотя боль и угрызения совести все еще терзали ее. Адам снова поцеловал ее, быстро и крепко, и стремительно вышел из комнаты.
Оказавшись в коридоре, он нахмурился, гадая, как охранять Бекку после случившегося. Злоба сжигала его изнутри, черная злоба. Он брел, сам не зная куда, пока не наткнулся на Томаса. Тот, очевидно, довольно долго наблюдал за ним и теперь, сухо улыбнувшись, выгнул густую темную бровь. Адам замер.
– Черт побери, я и пальцем ее не коснулся.
– Нет, разумеется, нет. Я ничего подобного и не думал. Пошел к ней, чтобы успокоить, верно?
– Верно, но сомневаюсь, что мне это удалось.
– Да уж, сознания собственной вины хватит на всех нас, – согласился Томас. – Я спущусь вниз. Нужно немного подумать.
– О чем тут думать? Осталось только строить догадки… И чепуха, но ничего не поделаешь. Погодите-ка… мне только что пришло в голову, что он взбешен. Как ни крути, а он ожидал найти вас и Бекку в больнице, но просчитался. Теперь начнет сомневаться в себе, своих суждениях и способности оценивать ситуацию. До сих пор он был крайне аккуратен, но сейчас наделал ошибок и понимает, что за ним начнется серьезная охота. Не знаю, что он предпримет на этот раз, но может опять оступиться. Понимает, что убийство четырех агентов ФБР – не шутка, и знает, чем это грозит. Вряд ли он рассчитывает, что такое сойдет ему с рук. Теперь мы не одиноки. Все ФБР поставлено на уши.
– Да, разумеется, – пробормотал Томас, рассеянно приглаживая волосы. – Но сам видишь, как быстро он действует. В два счета выманил вас из дома в Риптайде и утащил Бекку. Согласись, для этого нужны ум и смелость. И удача тоже. Ты вполне мог обнаружить Чака раньше и заподозрить неладное, но не догадался пересчитать собравшихся. И, как ни тяжело утверждать такое, я твердо уверен: его не удастся схватить. Негодяю известно, что я буду в самой гуще событий и сделаю все, чтобы он попался.
– Никак не возьму в толк, почему он выбросил Бекку из машины. Она была в его власти. Стоило ему объявить об этом, и вы сами прибежали бы, чтобы спасти дочь. Почему же он ее отпустил? Дьявол, я просто с ума схожу! Но если он так сообразителен, как вы считаете, то ни за что не явится сюда, пока все не уляжется, – предрек Адам.