Моя спутница притворно вздохнула:
— Бросьте, неужели вы откажете мне в такой мелочи?
— Разве деловая этика позволяет вам работать вместе? — ядовито уточнила Елена Анатольевна.
Мы одновременно окинули Свиридову недоуменными взглядами. Отчего та стушевалась.
— А что именно может нам помешать? — спросил я ледяным тоном.
Елена Анатольевна вскинула подбородок. Ее губы изогнулись в недоброй усмешке.
— Очевидно же! — холодно произнесла она.
— Что именно вам очевидно? — невинно уточнила Нечаева. И обеспокоенно добавила: — Вы точно не брали непрозрачные кубки? Нас предупредили, что в них горячительное. А это не особенно полезные напитки в такую погоду…
Свиридова громко вздохнула, видимо, чтобы не сказать чего-то, о чем потом можно пожалеть. Затем она подхватила подол длинного платья, развернулась и быстро направилась прочь.
— Вам точно не нужна помощь? — бросила ей вслед сердобольная Арина Родионовна.
Но Свиридова не ответила. Нечаева же повернулась ко мне, и в ее глазах горел триумф.
— Они с Екатериной Юрьевной все подстроили, — сообщил я.
— Я поняла это, когда наша болезная пыталась облить мое платье водой, — ответила Нечаева.
— И что из этого вышло? — обеспокоился я, заметив, что ткань вовсе не была мокрой.
— Я уже говорила, что платье заказала у хорошего мастера, — ответила девушка. — Поэтому вся влага с моего наряда просто скатилась. Но скатилась она на саму Екатерину Юрьевну, так что мне пришлось звать для нее воздушницу. Я поняла, что и вам нужна моя помощь. И вернулась.
— Вы — моя спасительница, — совершенно серьезно сообщил я.
— Думаю, что вы так легко не отделаетесь от Свиридовой, — сказала Нечаева негромко. — Вам нужно выяснить, что это за закон, который заставляет ее забыть о выгодном замужестве.
— Быть может, я кажусь ей более многообещающим женихом? — предположил я.
Но девушка покачала головой:
— Стоит узнать, где сейчас младшая Свиридова. Мне слабо верится, что она пропустила такое событие и прислала вместо себя сестру…
Я подумал, что это и впрямь странно. Пусть Наталья и испытывала трудности из-за позднего открытия силы, но все же она могла явиться хотя бы ненадолго, чтобы показать себя людям.
— Мастер Чехов! — вновь позвал меня фотограф. — Позвольте сделать несколько кадров с вашей спутницей.
Я повернулся к нему и улыбнулся. Теперь я был уверен, что снимки получатся какие надо. Послышался щелчок и из камеры выползла фотокарточка.
— Ваши памятные снимки также окажутся в ежегодном альманахе, — сообщил нам подошедший распорядитель в зеленом пиджаке.
Он протянул нам гостевую книгу для того, чтобы мы вписали туда пару слов.
— Попрошу не перепутать фотографии, — предупредил я. — Выйдет неловко, если на снимках со мной окажется госпожа Свиридова, которая просто случайно оказалась рядом. Может разразиться скандал.
— Вряд ли кто-то допустит такую халатность, — беспечно заметила Нечаева. — Никому не нужны скандалы такого масштаба.
Она положила в сумочку конверт с копиями наших снимков, которые передал ей фотограф. А побледневший парень что-то отметил в своей записной книжке.
Арина Родионовна держала спину прямо, на ее лице сияла улыбка. Но когда мы оказались за деревьями, вне поля зрения посторонних, она резко развернулась и фыркнула:
— Какая наглость! Вы же понимаете, что они как раз и собирались перепутать снимки? Якобы случайно…
— Пожалуй, — согласился я и задумчиво щелкнул пальцами, призывая тотемы. А затем вызвал из межмирья Лешего, который через секунду оказался рядом со мной:
— Чего изволите? — усмехнулся он.
— Надо испортить фотографии со Свиридовой, — спокойно попросил я. А потом объяснил, как это будет лучше всего провернуть. Призрак спокойно выслушал план, кивнул и растворился.
— Не слишком ли это кардинально? — спросила Нечаева, но мне показалось, что она довольна этим решением.
Я покачал головой:
— Не хочу давать Свиридовой и ее подруге возможность испортить нам настроение.
Леший вернулся спустя несколько минут, и выглядел он при этом слегка обескураженным.
— Господин некромант, в толпе был человек, который меня заметил.
— Как он выглядел? — обеспокоился я.
— Мне показалось, что он легавый. Уж больно морда у него министерская.
— Значит, ступай к себе, — велел я и отменил тотемы.
И вовремя. Потому что в этот момент из-за угла вышел мужчина и направился прямиком к нам.