— Зови Ярослава, — распорядился я.
— Вам тоже не внушает доверия этот Лавович? — осведомился парень.
— Он измотан, запросто может упасть и расшибиться, — пояснил я. — И будет у нас два болезных…
— Не то, чтобы мне он шибко нравился, но не хочется, чтобы расшибся, — согласился Фома. — Потом ищи нового, еще и деньги ему плати… А этот наотрез отказался от оплаты сверхурочных. Наша женщина будет довольна…
Мы оба вздохнули и вновь не стали озвучивать мрачные подозрения. В комнате на несколько секунд повисло молчание. И Питерский нарушил его первым:
— А вы сегодня хорошо выглядите, вашество, — произнес он, меняя тему.
— Спасибо, — ответил я. — Ты тоже.
Питерский и впрямь выглядел отменно в черном костюме по фигуре и белоснежной рубашке. Герб на его галстуке смотрелся внушительно. Эту одежду они с Иришкой выбирали в одной из лавок и, судя по качеству одежды, Фома хорошо потратился при покупке костюма.
— Постарайся сегодня не теряться. Там будет много важных людей.
— Не переживайте по этому поводу, — успокоил меня слуга. — Водитель вашей бабушки дал мне инструкции. И пояснил, где надо оставаться, чтобы не накликать какой печали. И добавил, что ежели что-то пойдет не так, то следует коротко поклониться и сказать, что мне надобно отлучится в уборную…
— Мудрые советы, — согласился я, осматривая Фому. И отметил, что он стал совсем другим с нашей первой встречи.
Изменилась не только речь, из которой почти полностью ушел особенный говорок, но и внешне Питерский перестал напоминать работягу с порта. Он стал следить за прической, одевался неброско, но вполне по моде. При этом стал увереннее, что отразилось на походке. Хотя, быть может — это его кошачья натура так вырывалась наружу.
— Я за Ярославом, — вспомнил Фома.
Он развернулся и вышел из комнаты. А через пару минут в ней появился культист, оставив позади помощника.
— Что от меня требуется? — деловито уточнил он и слегка настороженно оглянулся. — А Любовь Федоровна не наругает, что я тут шастаю?
— Она пока не объявилась, — терпеливо пояснил я.
— Это пока! — уверенно заявил парень. — А потом вернется и задаст мне перцу, что я в дом пришел без ее ведома и согласия…
— Я тебя прикрою, — пообещал я.
— Хорошо, мастер.
Я быстро пояснил, что ему стоит следить за лекарем и не позволить ему свалиться без сил.
— У тебя хватит сил, чтобы при необходимости его подхватить? — уточнил я.
— Если немного подкормите, то наверняка хватит, — вздохнул призрак. И тут же принялся оправдываться: — Вы мне не велели есть прохожих, вот я и следую приказу!
— Все в порядке… — я щелкнул пальцами и, как только из-под пола выбрался пень, бросил призраку ниточку силы. Тот ухватил ее и прямо на глазах стал внешне почти неотличимым от живого, разве что только румянец на щеках не заиграл. Призрак проявился в реальном мире и изумленно рассматривал себя в зеркале, поворачиваясь к нему то одним боком, то другим.
— Я уже и забыл, как выгляжу, — признался он, качая головой. — А с виду и не скажешь, что недоедал…
— Откормленный, — подтвердил появившийся Фома. — Сроду не поверю, что голодал. Небось воровал с кухни всяческие припасы и хомячил под одеялом.
— Не без этого, — усмехнулся парень и подмигнул Питерскому. — Но по ночам ворочался и поминал Искупителя!
— Неужто совесть мучила? — не поверил Питерский.
— Крошки раздражали, — пояснил парень, и Фома довольно улыбнулся.
Видимо, эти двое нашли общий язык. Хорошо бы еще Любовь Федоровна одобрила парня…
— Машина ждет, вашество, — напомнил мне слуга. И добавил: — Вы сегодня особенно богато выглядите. Прямо как император, только моложе…
— Надеюсь, что не покажусь слишком разодетым — не хотелось бы, чтобы моя спутница ощущала неловкость.
— Арина Родионовна сказала, что ничего не слишком! — внезапно огорошила меня выглянувшая из кухни Иришка.
— Откуда она знает? — не понял я.
— Я ей все описала, — совершенно искренне пояснила девушка. — Это ведь очень важно, чтобы ваши костюмы смотрелись гармонично.
— Спелись, значит… — хмыкнул я, нисколько не удивленный тем, что Нечаева нашла общий язык с кухаркой.
— Не серчайте! — вступился за подругу Фома. — Это нам, мужчинам, не так важно, как мы выглядим. А девицы — они иначе устроены.
— Того и гляди кошелек начнут искать, — тихо добавил я, вспомнив первую примерку Фомы в магазине.