— Наталья ни при каких обстоятельствах не могла бы войти в семью Гагарина, — произнес я. — И неважно, кто отменил бы помолвку — Юрий или Елена. Это был бы позор для семьи.
— Если только договоренность не была нарушена без вмешательства молодых, — подсказал Стас. — Например, из-за соблюдения старого закона, который так удачно согласилась исполнить старшая дочь судьи. И по странному стечению обстоятельств ее спасителем оказался не какой-то бродяга, а вполне себе завидный жених Империи. Девушка просто решила не упускать такой возможности. Она ведь понимала, что тоже может составить отличную партию княжичу Чехову. Осталось только разыграть эту карту…
Я не удержался и осенил себя священным знаком Искупителя.
— Сохрани меня судьба от такой невесты!
— Думаю, Елена была уверена, что вы не сможете ей отказать. Она не заходила к вам в гости?
Я потер переносицу, припоминая. А затем ответил:
— Было дело…
— Подозреваю, она могла предложить вам хорошо провести время.
— Пожалуй, я не стану говорить на эту тему, — твердо заявил я.
— Нет уж, княжич, вам придется ответить, — неожиданно сурово потребовал Стас. — Если вы получили предложение от незамужней девицы и воспользовались им…
— Я бы не стал этого делать, — перебил я собеседника. — Может я и молод, но не глуп. И понимаю, что нельзя без последствий путаться с девицей благородной крови, которая при этом еще и помолвлена.
— То есть, предложение было… — усмехнулся Стас. — Свиридова — отчаянная дама!
— Думаю, если бы я поддался ее чарам, то затем ко мне приехал бы ее папенька и объявил о том, что я, как благородный человек, обязан жениться.
— Не сомневайтесь, так бы и случилось. И отказаться бы вам не удалось, мастер Чехов. Такого скандала вам в высшем свете не простили бы. Помолвку с Гагариным расторгли бы, а вы бы заплатили виру семье парня. А Свиридов бы предложил им младшую дочь и удобную для всех историю о соблюдении закона.
— Отличная комбинация! — заключил я и хлопнул ладонью по столу. — Я недооценил Елену Анатольевну. Она замечательно сыграла. И ведь я никак не мог понять: зачем ей вся эта история с соблюдением старого закона? Полагаю, что Гагарин для нее был прекрасной партией. Мальчишка позволил бы вести адвокатскую практику, а потом она могла бы занять пост судьи, который освободил бы для нее папенька.
— А вам не пришло в голову, что она хотела бы однажды стать княгиней Чеховой? Ваша семья куда более знатная.
— Елена Анатольевна хорошо знакома со мной, и уже поняла, что подмять меня под себя у нее не выйдет. Я ведь не Юрий Николаевич, с его готовностью исполнять все ее прихоти…
— Женщины коварны! — возразил Зимин и хитро улыбнулся. — Однако вы сумели ее переиграть и отказались от заманчивого предложения. А потом этот цветочек достался мне.
Тут он помрачнел и покачал головой.
— До чего же она склочная баба, скажу я вам…
— Хуже Марфушечки? — осведомился я.
— Ох, напомнили! — хохотнул Стас и тоже осенил себя священным знаком. — Но та хотя бы глупая. А эта девица — другая. Она умная и ядовитая, каких поискать. Хорошо, что ваша бабушка с Александром Васильевичем передала мне инструкции относительно того закона, к которому обратилась наша Параша. Он обязывает должницу носить имя, которое ей дает спаситель или тот, кто его заменяет… Также она должна работать в моем доме наравне со мной и домашними. Служанкой я ее сделать бы не мог, но в моем доме я сам работаю, и моя невеста тоже не белоручка. А, значит, и судейской дочке придется закатать рукава.
— А в моем доме она жила бы в гостевой комнате и могла бы требовать от слуг завтрак в постель, — догадался я.
— А еще она могла бы ругать вашего помощника. К слову, о нем… — Зимин отодвинул от себя чашку и поставил на стол локти. — Я правильно понял, что он решил взять шефство над Колей?
— Он всего лишь подсказал мальчонке, как прятать уши, — мягко возразил я. — Вы же понимаете, что…
— Питерский — хороший человек! — отмахнулся от моих пояснений Стас. — И не человек он тоже хороший… Я в таких вещах разбираюсь, Павел Филиппович. И буду только рад, если он поможет добрым словом или советом моему будущему родичу… Мальчишка после переезда немного нервничает, здесь все ему в новинку. Он привык к болотам, голосам, которые там слышал. Мне отчего-то кажется, что здесь ему одиноко. Но как его отдавать в школу, если у паренька уши и когти отрастают, стоит ему понервничать? Затравят ведь его. Или того хуже — выведут из себя, а потом будут собирать выбитые зубы сломанными руками. И за каждый такой зуб мне придется платить. И ладно бы деньгами, но ведь могут потребовать услуги какие.