Она перевела свой взгляд от злополучной кровати… и словно наяву увидела картину, как герцог–демон запутался в простынях вместе с ней. Странно, что никто не потрудился задернуть балдахин. Меблировка комнаты (она была уверена, что демон достаточно богат, чтоб иметь комнату, достойную герцога) выглядела, по меньшей мере, странной. И все же это была типичная спальня, и Фэллон представляла высокородного лорда, обитавшего в этих стенах, но никак не его. Он не вел себя, как подобало богатому герцогу, не одевал кричащую о состоятельности одежду, он носил все простое. Темную куртку. Жилет и шейный платок мягкого черного цвета. Никаких личных принадлежностей. Очевидная истина ударила ее, и девушка поняла: это просто место жительства. Просто место, где можно поспать. Ничего более. Даже не дом.
Большой стол из красного дерева стоял у французских дверей, ведущих к балкону. Она засомневалась в том, что он когда–либо сидел там. Это бы показало неожиданно трудолюбивую сторону герцога. С сожалением, улыбнувшись, она присела перед решеткой и открыла дверцу. В чем он преуспел, так это в греховных делах. Это его неоспоримое поприще.
Положив руку на колено и радуясь свободе передвижений, которую давали ей бриджи, девушка воткнула совок в угли и подбросила их в огонь.
— Что, черт возьми, это за шум?
С грохотом Фэллон уронила совок в ведро, рука инстинктивно поднялась к горлу в защитном жесте, едва она услышала неожиданный голос. Резко обернувшись, она в ужасе наблюдала, как кровать в беспорядке начала двигаться подобно огромному животному, выбирающемуся из большого сугроба. Темная голова появилась посреди простыней. У нее пересохло во рту. Горло сжалось. О нет!
Сжимая одной рукой пухлую подушку, он приподнялся на локте, мигая и встряхивая голову. Темные взъерошенные волосы в живописном беспорядке падали на его плечи. Его татуировка в виде змеи задрожала во время движения его мускулистого плеча, словно это было отдельное живое и дышащее существо, обитающее на его плече. У нее перехватило дыхание. Она тщетно пыталась проглотить комок в горле. Его тело напоминало тело чернорабочего, а не аристократа. И эта татуировка. Она могла принадлежать злому пирату. Он моргнул еще пару раз, прежде чем его взгляд остановился на ней. Ее пальцы одеревенели в форме, словно она по–прежнему сжимала в руке совок.
— Что ты здесь делаешь? – глубокий и хриплый, его голос вызвал мурашки по ее коже. – Я предупреждал Дидлсворт, чтобы меня не беспокоили.
Фэллон закрыла рот и встала на ноги. Неяркий свет его глаз заставил ее желудок сжаться от дурного предчувствия.
— Прошу прощения, – она заставила себя сделать короткий присест. При этом пыталась унять жуткий полет бабочек в животе. – Простите меня. Мне сказали, что сюда надо принести уголь, – Фэллон сделала шаг назад. – И я на самом деле стучался.
— Точно? – зевнув, он присел на кровати, обернув вокруг себя белую простыню, что оставляла голыми его торс и слишком загорелую, почти бронзовую кожу. И слишком мускулистое тело. По крайней мере, в ее понятии у ленивого, потакающего своим желаниям лорда не должно быть такого тела. Пальцы ее свободной руки предательски задергались в остром искушении коснуться его, чтобы ласкать, несмотря на ее неприязнь к нему и ко всему тому, кем он был. Несмотря на это она должна была казаться мужчиной, как он.
— Фред, не так ли? – он посмотрел на нее своими глазами.
Как она и думала. Лакеи едва примечательные существа. Едва запоминающиеся..
— Фрэнсис, — ответила она после небольшой паузы, пытаясь прочистить рот.
— Ах, Фрэнк.
Она хотела открыть рот, чтобы поправить его, но потом передумала. Фрэнк. Фрэнсис. Какая разница? Как она успела уже убедиться на горьком опыте с его камердинером, герцог любил искажать слова.
Он провел рукой по спутанным волосам. Черные локоны вернулись на место, словно шелковые завесы, создавая тени на его впалых щеках. Концы колыхались выше его плеч, гипнотизируя ее взгляд. Он провел рукой по глазам.