– Согласна. Тут кстати еще говорится немного о легенде Айки. – Поспешно добавила Рейчел.
– Про сестер даже есть информация? – Я устало упала в распятой позе на кровать, ибо сильно большой объем бредовых знаний не помещался в мозг.
– Мало, но есть. – Пожала плечами подруга.
– Ну и? – Повела бровью.
– Их не существует в реальности, это лишь миф. Грехи были, есть и будут, пока есть человечество. Своими желаниями мы их и порождаем, подпитываем. Получается нынешние сестры-добродетельницы обычные обманщицы и больные на голову фанатики.
– Я туда со своими способностями бы вписалась. – Мой звонкий смех заполнил комнату, особенно когда подключилась Рейчел.
Такое ощущение, что эту эмоцию мы испытывали очень давно, как будто в прошлой жизни.
– Зачем тебе отправляться в Графство Рейдж невесть куда? – Девушка сжала мою руку.
– В тот момент, когда псих совершил ошибку, не убив меня, я стала его головной болью. Дарий будет занят и поедет с письмом к другому греху, как я поняла из разговоров, а потом у него еще дела. Эйдену надо уехать в свои земли, а так как Юджин будет эксплуатировать твои навыки живописи, то за непредсказуемой мною будет присматривать Вайлд. Я заложник, пока ты пишешь картину. – Подытожила я, пожав плечами.
⸸ Глава 5 ⸸
Птицы в клетке, грех ликует.
Думая, что цель близка,
Но каждая из канареек
Может планы оборвать.
Не зная сами, они демонов меняют,
Но удастся ль лучу света
сквозь брешь души греха пробиться,
И как он воспримет помощь,
Зависит только от святых.
Рейчел
Мне снился сон. Я стояла на краю одной из вышек резиденции под покровом ночного неба. Балкон и его стены были вымощены неровной каменной кладкой, собственно как и бортики, отделяющие меня от пропасти внизу. Холодный осенний ветер обдувал лицо, мои карамельно-коричневые волосы, обычная длина которых была четко до локтей, хаотично бились где-то за моей спиной. Я услышала мелодию, наверняка какого-нибудь дорогостоящего музыкального инструмента. Так как невозможно такой шедевр исполнять на обычных предметах музыкального обихода. Но я не могла понять, откуда исходил звук, потоки воздуха постоянно сбивали с ориентира. Моя черная ночная сорочка до пола извивалась и путалась, пытаясь затянуть меня обратно в мою комнату. Но мне не хотелось возвращаться в клетку, наоборот я шагнула навстречу ветру и закинула голову вверх до упора, окинув взглядом звезды. Но кроме них я заметила над собой, сидящий силуэт на крыше. Былое спокойствие и безмятежность испарились по щелчку пальцев. Мне пришлось зажмурить глаза и отшатнуться от луча Луны, что отразился на поверхности вещи, которая была в руках у незнакомца.
– Кто ты? – Шепнула я.
Вместо ответа высокий силуэт сменил сидячую позу на стойку. Топот его ног по крыше лишь усилил чувство паники, и адреналин просто захлестнул все тело. Не покидало ощущение, что я начинаю бредить. Чтобы не попасть снова в какую-нибудь историю, я решила броситься обратно в комнату башни и, как можно скорее, закрыть дверь изнутри. Но при развороте уже врезалась во что-то и непроизвольно вскрикнула.
– Да не ори ты, услышат. – Прозвучал знакомый голос, который вряд ли я перепутаю когда-то.
Передо мной стоял Юджин Дарвуд в том же сером костюме и с привычным равнодушным выражением лица. Он смотрел на меня сверху вниз недовольным пристальным взглядом. При этом, все еще придерживая меня за локти.
– Что ты здесь забыла? – Грубо бросил парень.
– Дышу свежим воздухом. – Недоумевая, ответила на ходу я.
– И именно сюда тебе надо было приволочиться? – Неприязнь чувствовалась в его ауре.
Лишь фыркнув, оттолкнула Юджина, а после развернулась к нему спиной, смотря в ночной мрак. Не покидало ощущение, что он сверлит взглядом мне спину.
– Холодно? – Послышался еле уловимый шероховатый тембр с уст Дарвуда .
– Нет, меня все устраивает. – Сказала я, при этом, выдала себя движением, обхватив за предплечья.
– Надень. – Хмыкнул Юджин и накинул свой серый пиджак мне на плечи, оставаясь лишь в лазурной рубашке с длинными рукавами.
Моему удивлению не было предела, я даже не была в состоянии повернуть голову в его сторону от легкого изумления. Такое поведение не было свойственно этой личности. Впервые его поступок вызывал не злость с раздражением, а некий душевный трепет иного характера.