Она оторвала свои губы от моих, и на этот раз тишину прорезал мой стон.
— Так нечестно. — Она прикусила губу. — Как будто Бог помазал тебя сверхъестественным талантом быть мудаком, но в итоге женщины все равно раздвигают перед тобой ноги.
Я усмехнулся.
— Это то, что ты хочешь сделать прямо сейчас? Раздвинуть для меня ноги?
Она насмешливо улыбнулась и прижалась к моей груди.
— Говорю же, ты мудак.
— Вот видишь, теперь я думаю, что это у тебя есть супер-способность.
Она откинула свои кудри на плечо.
— Да, и почему же?
— Потому что я похоронил всех, кто назвал меня мудаком в лицо, и вот ты здесь. — Я поймал ее взгляд своим. — Все еще дышишь.
На мгновение в ее изумрудных глазах мелькнул страх, но он прошел так же быстро, как и появился.
— Я больше не боюсь тебя, Святой.
Я поднял руку и коснулся ее подбородка.
— Ты уверена, что это разумно?
— Нет. То, что я тебя не боюсь, возможно, будет самой худшей ошибкой в моей жизни.
Я вопросительно вскинул бровь, но она лишь отмахнулась от меня взмахом руки.
— Я устала. Не мог бы ты отвезти меня домой… где бы это ни было?
Я не отличался способностью отпускать разговоры, которые, как мне казалось, не были завершены или шли не по моему сценарию. Но я видел темные тени усталости на ее милом лице, и все, что мне хотелось сделать, это позаботиться о ней. Меня поражало, как я мог сделать полный разворот, когда речь шла об этой женщине, ставшей моим наркотиком. Женщине, которая должна была быть всего лишь подписью. Оружием в моем арсенале против отца.
Было уже за полночь, наше прибытие скрывалось в темноте, а наше движение отражалось в тусклом свете полной луны. Я взял ее за руку, и, не говоря ни слова, мы вышли из самолета и направились к ожидавшему нас лимузину.
— Лимузин? — Она вопросительно посмотрела на меня с легкой усмешкой на своем идеальном лице.
— Ты пролетела полмира на моем частном самолете, несколько месяцев жила на моей роскошной яхте и летала в Милан на моем вертолете, чтобы принять участие в заслуженной ритейл-терапии. — Я пожал плечами. — Поэтому я подумал, что поездка в роскошном лимузине будет отличным способом для Нью-Йорка поприветствовать тебя.
Улыбка на ее лице была бесценна. Как человек, которого всю жизнь окружало богатство, я мог с уверенностью сказать, что улыбка этой женщины стоит больше, чем любое богатство.
Джеймс закрыл дверь, когда мы с Милой скользнули на заднее сиденье лимузина, затем занял свое место за рулем и взглянул на меня в зеркало заднего вида.
— Трайбека?
Я кивнул.
— Пауэлл-билдинг, Хадсон-стрит.
Джеймс завел лимузин, и экран для защиты от посторонних глаз поднялся. В течение нескольких секунд казалось, что мы находимся в разных мирах от Джеймса.
Мила удивленно перевела взгляд на меня.
— Трайбека?
Я усмехнулся.
— Я так понимаю, ты знакома с местом нашего назначения.
— Знакома в том смысле, что я слышала, как богатые люди любят щеголять своим богатством в роскошных апартаментах, пока их возят личные шоферы и телохранители.
— Звучит примерно так.
— У тебя там квартира?
— Недавно купил, да.
Она нахмурилась.
— Насколько недавно?
— Недавно, то есть… вчера.
Мила переместилась в своем кресле.
— Ты купил вчера квартиру за миллион долларов, даже не посмотрев ее сначала?
— Во-первых, — поднял я руку, — квартира за пять миллионов долларов. Во-вторых… да, я купил ее вчера. И в-третьих, мир тесен благодаря всемирной паутине. Девяносто девять процентов недвижимости, которой я владею, было куплено только благодаря просмотру в Интернете.
Она сузила глаза.
— Насколько ты богат?
— Сколько нулей может охватить твой разум, не завязываясь в узел?
— Вы только посмотрите на него, — с сарказмом усмехнулась она. — Он богат и весел. Я должна считать, что мне повезло.
Я улыбнулся.
— Действительно, стоит так считать.
Она неторопливо поправила локоны, свисающие через плечо.
— Я была там всего один раз. Мы быстро проехали с друзьями, надеясь увидеть кого-нибудь из знаменитостей, которые там живут.