Он выпрямился.
— Я хочу пригласить тебя на свидание.
— На какое? — Я нахмурилась.
— На свидание. Настоящее нью-йоркское свидание.
— Святой, я думаю, мы уже прошли этот этап.
Он покачал головой и сделал шаг ближе.
— Не прошли. Мы его проскочили.
Я насмешливо хмыкнула.
— Но ведь мы все делали как бы задом наперед, не так ли?
— Давай я приглашу тебя куда-нибудь сегодня. Просто поужинаем. А потом… — Его голос прервался, и он сглотнул.
— А потом что?
Он огляделся по сторонам, словно пытаясь подобрать слова.
— А потом… — он резко вдохнул, — я расскажу тебе, почему я так ненавижу своего отца.
Я мгновенно выпрямилась.
— Ты…
— Будьте готова в восемь. — Он ушел быстрыми, расчетливыми шагами, как будто успел сбежать до того, как у него сдали нервы.
Я смотрела, как он пробирается по коридору и огибает угол, скрываясь из виду. Неужели это действительно так? Собирается ли он наконец рассказать мне о причине, по которой был начат весь наш совместный путь? Почему он так стремился уничтожить своего отца?
Но лучше спросить, как это откровение повлияет на нас?
12
СВЯТОЙ
Это был один из тех редких моментов, когда у меня перехватывает дыхание. Момент, когда моя жизнь остановилась, минуты превратились в часы, а часы — в секунды. Мое прошлое исчезло, как и настоящее, за исключением того самого момента, когда в фойе появилась Мила.
Мой взгляд упал на черные шпильки на ее ногах и медленно поплыл вверх, по идеальным линиям и изгибам ее обнаженных ног, которые, казалось, тянулись на многие мили. Подол ее королевского синего платья касался чуть выше колен, элегантная шифоновая юбка мягкими волнами спадала вокруг бедер. Чем больше я смотрел на нее, тем больше восхищался тем, насколько она действительно изысканна. Отвесный V-образный вырез платья спускался до самого низа, где юбка начинала расклешиваться. К счастью, вставка между грудей не давала тонким бретелькам соскользнуть с места.
Ее дикие непослушные локоны были уложены в аккуратную прическу, и я не мог оторвать глаз от ее шеи, каждая линия ее нежного горла была готова дразнить меня всю ночь.
— Беллиссима. — Это было единственное слово, которое пришло мне на ум.
Она нервно провела ладонью по шифоновой ткани.
— Я подумала, что через пару недель не смогу носить такое платье. Лучше надеть его, пока еще можно.
— Ты красивая женщина, Мила. Но ты станешь еще прекраснее, когда весь мир увидит, что ты носишь моего ребенка. Я в этом не сомневаюсь.
Ее щеки запылали здоровым розовым румянцем, а глаза приобрели сияющий морской зеленый цвет в сочетании с королевским синим цветом платья.
Я вскинул бровь.
— Не могу не задаться вопросом, не сделан ли твой выбор цвета специально, потому что ты все еще немного злишься на меня.
— Немного? — Она нахмурилась, а я хмыкнул. Она переминалась с ноги на ногу, и это движение требовало моего внимания. — Куда мы идем? — Спросила она, сжимая в руках свою черную сумочку.
— Недалеко. — Я протянул руку, и она изящно вцепилась в мой локоть. Тонкий аромат ее духов заставил меня сделать глубокий вдох, наслаждаясь манящим запахом ванили и мускуса. Мне потребовалась каждая унция самоконтроля, чтобы не сорвать платье с ее тела и не заставить ее кончить у большой белой колонны в центре этого чертова фойе. Мне пришлось принять сознательное решение не думать о ее лице, блестевшем от пота, пока я часами толкал и тянул ее тело к краю и обратно. Сегодняшний вечер был не об этом. Дело было не в плотской тоске, которая постоянно пылала между нами. Или о желании, которое, как электрический ток, пульсировало от моего тела к ее. Дело было в нас, в том, чтобы я наконец-то впустил ее в себя.
Сегодня вечером я должен был наконец обнажить свои шрамы перед любимой женщиной. Но сначала я должен был заставить ее поверить в мою любовь к ней.
Я подвел ее к винтовой лестнице и улыбнулся, заметив замешательство на ее лице.
— Я думала, ты приглашаешь меня на свидание?
— Да. — Я указал на площадку на крыше. — Я также сказал, что мы не уйдем далеко.
Ее глаза сузились.
— Хитрый ход, мистер Руссо.
— Я приму это как комплимент, миссис Руссо. — Боже, мне нравилось называть ее так. Мне нравилось, как это звучит, когда слетает с моего языка.
Я взял ее за руку, и она последовала за мной вверх по лестнице. Когда мы ступили на крышу, Мила опустилась рядом со мной.