Мать вопросительно глянула на нее.
- О моем ребенке?
Флора тут же перевела взгляд на спинку кровати.
- В этом нет необходимости. Что сделано, то сделано.
- Но ведь этот вопрос до сих пор причиняет тебе боль, как и мне.
Ей, как никогда, хотелось поговорить с матерью о сыне, но та лишь отмахнулась:
- Я давным-давно забыла об этом.
- Нет, мама. - Набравшись смелости, Пи Джей упрямо продолжала:
- То, что произошло много лет назад, изменило наши жизни: и твою, и мою. - И, понизив голос, сквозь слезы договорила:
- И папину.
Флора молчала.
- Я знаю, ты винишь меня в смерти отца.
Мать встала и отошла к другому концу кровати.
- Какая чепуха!
- Я и сама себя винила. Моя беременность подкосила его, вне всякого сомнения.
Флора провела пальцем по температурному листу, висевшему на спинке кровати.
- Думаю, ты давно все это пережила. - Голос ее прозвучал излишне взволнованно. - Ты добилась успеха в работе, наконец-то повстречала хорошего человека.
Пи Джей, расправив рукой складки на простыне, невозмутимо заметила:
- Это не меняет того, что я сделала.
В этот момент дверь распахнулась, и в палату вошла медсестра, катя перед собой прибор для измерения кровяного давления.
- Смерим-ка давление! - закудахтала она, подталкивая скрипучее сооружение к краю кровати.
Флора отошла к окну, а Пи Джей послушно протянула руку. Сестра обмотала ее манжеткой и принялась качать резиновую грушу. Пи Джей наблюдала за ее манипуляциями, которые в очередной раз напоминали, почему она находится здесь. "Нет, на сей раз я не дам матери увильнуть от разговора! решила она. - Пусть не признается, что сама отказалась от ребенка, но о моем сыне мы наконец-то поговорим... Пока я еще жива".
Сестра, сделав свое дело, сняла с ее руки манжетку.
Подойдя к температурному листу, быстренько что-то там отметила и, волоча за собой аппарат, вышла из комнаты.
Пи Джей взглянула на мать - та вглядывалась сквозь шторы во тьму.
- У меня родился сын, - сказала она.
Флора, подняв руку, коснулась края шторы.
- Здоровенький мальчик. Почти четыре килограмма весом.
- Зачем ты говоришь мне об этом сейчас?
Голос матери звучал приглушенно, словно она говорила сквозь вату.
- Потому что настало время, - сказала Пи Джей. - И вообще по многим причинам.
Мать снова повернулась лицом к кровати.
- А я-то полагала, сейчас ты должна думать о более важных вещах, например, о своем здоровье.
- Мама, я могу и не поправиться, - через силу проговорила Пи Джей. - И кроме того, у меня появилась возможность увидеться с ним.
Флора опять отвернулась к окну. Пи Джей видела, что мать держит спину слишком прямо, то есть напряжена до предела, но останавливаться не собиралась: на сей раз она выскажет все до конца.
- Он - живой человек, мама, которого я произвела на свет. - Она замолчала, впервые осознав это сама. - И кроме того, он - твой внук.
Флора порывисто обернулась.
- Никакой он мне не внук! Это из-за него умер твой отец! Никогда ему не прощу!
Пи Джей вздрогнула как от удара. Она отказывалась поверить услышанному, сердце на мгновение перестало биться, но она постаралась взять себя в руки и, пытаясь сдержать готовые хлынуть слезы, спокойно проговорила:
- Это нечестно, он здесь ни при чем, все произошло из-за меня, а он невинная жертва.
Флора подошла к стулу.
- Думаю, сейчас не самое удачное время говорить об этом, - заметила она, вновь выпрямившись как струна. - Ты слишком возбуждена. Полагаю, мне лучше уйти и дать тебе немного отдохнуть. Утром я вернусь.