- Жду не дождусь следующего раза, - улыбнулась Пи Джей. - Ну, до понедельника.
Быстро накинув кофту и заправив ее в джинсы, она схватила спортивную курточку, вышла из комнаты.
В коридоре Пи Джей бессильно прислонилась к стене, "Еще одна неделя прошла", - подумала она. И, поправив на голове берет, медленно пошла по коридору восьмого этажа. Дойдя до лифта, нажала на кнопку вызова и принялась читать надписи на указателе расположения отделений.
Внезапно ей бросилось в глаза: "Родильное отделение. 6 этаж".
Пи Джей не могла оторвать глаз от этой надписи. Подошел лифт, двери распахнулись, она вошла в кабинку и нажала на кнопку первого этажа. Но едва закрылись двери и лифт начал спускаться вниз, как Пи Джей передумала и поспешно нажала на другую кнопку, лифт повез ее наверх, на шестой этаж.
***
Пи Джей не представляла, что увидит здесь. Она медленно шла по длинному коридору, сердце билось ровно, настолько, что даже чувствовалось легкое головокружение.
За спиной послышался какой-то грохот и приглушенный детский плач. Пи Джей остановилась и обернулась.
К ней приближалась медсестра, толкая перед собой каталку в виде столика на колесиках, накрытого стеклянным колпаком.
- Простите, но мы очень спешим, - проговорила она. - Едем в детскую.
Под стеклянным колпаком лежал крошечный младенец, завернутый в маленькое голубое одеяльце. Глазки его были закрыты, красное личико сморщено, темные шелковистые волосики взъерошены. Пи Джей затаила дыхание.
- Новорожденный? - спросила она.
- Да, - ответила медсестра. - Родился двадцать минут назад.
Крошечное личико опять сморщилось, ребенок заплакал.
- А где... - Пи Джей замялась. - Где его мать?
- В родовой, ее приводят в порядок.
Пи Джей взглянула на беззащитное создание, туго спеленутое одеяльцем, и ей показалось, что личико его исказилось от страха. Ей стало невыносимо жаль его, и, коснувшись рукой стеклянного колпака, Пи Джей прошептала:
- Это не правильно, вы не должны забирать его от нее, во всяком случае, не так скоро.
Медсестра нахмурилась.
- Простите, но его пора купать.
Пи Джей отступила, пропуская медсестру, и прислонилась к стене. "Так не должно быть, - снова подумала она. - Они не имеют права забирать его у матери".
Она проследила взглядом за медсестрой. Та покатила ребенка дальше и вскоре исчезла в глубине коридора. Пи Джей пошла за ними и через некоторое время добралась до стеклянной стенки, за которой стояли семь колыбелек. В каждой из них лежал завернутый в голубое одеяльце младенец.
Пи Джей пристально вгляделась в крошечные личики.
Четверо детей плакали, трое спали.
На колыбельках висели таблички с указанием фамилии ребенка и веса.
"Макмиллан. 3 кг 600 г".
"Фироччи. 3 кг 100 г".
"Зомбик. 4 кг 100 г".
И ни слова о том, кто родители детей, в какой семье они будут расти, счастливы ли будут.
"Где же их матери? - с беспокойством подумала Пи Джей. - Какими они кажутся испуганными, эти малыши, и какими одинокими".
Она снова взглянула на таблички. Ни одного ребенка с таким весом, как у ее сына. Интересно, похож ли кто-нибудь из этих младенцев на него? Она не знала.
Семеро детей, семеро мальчиков.
И все не ее...
Пи Джей прижала руку к тому месту, где была грудь, и боль, которую она хранила в себе долгие годы, начала медленно нарастать. И вот она охватила ее всю, потому что у нее никогда не будет детей. Единственный сын, которого она родила двадцать пять лет назад, ушел от нее навсегда; он больше ей не принадлежит, как, впрочем, никогда не принадлежал. Дети остаются только с теми, у кого нормальные семьи, хорошие мужья, а не с такими, как она, женщинами, которых никто никогда по-настоящему не любил.