Я знала, что Кейден прав. Я не винила его за ту ночь, но с тех пор, как я узнала правду, в моей голове постоянно крутились мысли о том, что было бы, если бы. Что, если бы я тогда не подружилась с Кейденом, произошли бы те события, которые последовали за этим. Я верила, что ответ — нет. Но я не могла забыть об этом, не могла отпустить его.
— Ну и что. Ты просто уйдёшь, не задумываясь, — мой голос дрожал. Я была в нескольких секундах от того, чтобы сорваться на крик. — Ты просто снова сбежишь.
— Я не убегу. Ты знала, что я живу здесь только временно. Я же говорил тебе об этом.
Он был прав. Я знала. Так почему же это чувство было как копьё в сердце, когда время наконец пришло. Моё зрение затуманилось.
— Какой сюрприз, ведь ты лгал обо всём остальном.
— Я не лгал тебе.
— Хватит говорить о семантике. Ты скрыл от меня информацию. Это и есть ложь.
— Ты действительно хочешь ссориться в мою последнюю ночь? — спросил он.
— В последнюю ночь?
Это было прощание.
— Мой рейс завтра.
Моя жизнь рушилась, а он не давал мне достаточно времени, чтобы собрать её воедино, прежде чем бросить ещё один кривой шар. Отношения моих мамы и папы. Секрет, который они от меня скрывали. Балетная студия, карьера моей мечты. А теперь ещё и Кейден. Что я должна была делать? Секунду мы оба смотрели друг на друга. Он сделал два шага и притянул меня к своей груди, словно не мог вынести нашей ссоры. Странно, но в его объятиях я чувствовала себя как дома.
Он провёл большим пальцем по моей коже, вытирая слезу.
— Мне так жаль. Я не хотел тебя обидеть, — сказал он глубоким, гравийным голосом, целуя меня в макушку.
Этот поцелуй сделал всё ещё хуже. Всё это время я боялась, что он уйдёт, и вот теперь все мои опасения сбылись, когда я меньше всего этого ожидала, когда мне больше всего нужна была его поддержка. Но я не могла ожидать, что он отложит всю свою жизнь на потом, чтобы помочь мне справиться с моим дерьмом. За последние два месяца он изменил меня навсегда.
Он показал мне, каково это — быть обожаемой кем-то. Он показал мне, что значит быть беззаботной, пусть даже на мгновение. Но больше всего он показал мне, что такое счастье. И в одно мгновение он забирал всё это, а я не могла ненавидеть его за это, потому что он предупреждал меня, и было несправедливо просить его остаться.
— Останься со мной на ночь, — сказал он.
Но я знала, что он хотел сказать: «Давай притворимся ещё на одну ночь».
Я могу притворяться ещё одну ночь. А с последствиями я разберусь позже. Мне удалось кивнуть. Он наклонил мою голову и прикоснулся губами к моим губам. Они были нежными, извиняющимися, наполненными избытком эмоций. Всё, о чём я могла думать, это о том, как сильно буду скучать по этому. Как сильно я буду скучать по ощущению целостности, когда я была совсем не целостна. Как сильно я буду скучать по нему.
Наконец-то я поняла, почему ему нужно было, чтобы я пообещала, что никогда его не забуду. Я провела руками по его непокорным волосам.
— Я обещаю, что никогда не смогу забыть тебя, даже если попытаюсь.
— Я буду держать тебя в этом.
Он улыбнулся, но как-то принуждённо. Момент был горько-сладким. Мы оба знали, что это конец. Но в его тоне было что-то такое, что заставляло меня надеяться. И ещё я почувствовала это по его дрожащим губам, когда он наклонил голову и поймал мой рот своим. Он провёл языком по шву, и я почувствовала вкус своих солёных слёз, смешанных с просьбой о прощении. Я оказалась прижатой спиной к чему-то узкому и твёрдому.
Кейден приподнял меня, усадив на кухонную стойку, и закрутил одну из моих распущенных прядей волос на указательный палец и заложил за ухо.
— Это эгоистично с моей стороны просить, и мне нужно, чтобы ты сказала мне «нет», если не хочешь. Отшлёпай меня, если надо. Вообще-то, мне очень нужно, чтобы ты отшлёпала меня, если считаешь, что я перегибаю палку.
Я коснулась пальцами чёрной щетины на его челюсти.
— В чём дело?
Он закрыл глаза, словно стесняясь высказать своё мнение. Не открывая их, он сказал:
— Пожалуйста, позволь мне заняться с тобой любовью.
Я чуть не задохнулась от эмоций, прозвучавших в его словах. Потребность. В его голосе звучала такая тоска, что мне показалось, что моя грудь сейчас взорвётся.
У меня пересохло во рту. Он украл моё дыхание этой простой просьбой.
Когда Кейден открыл глаза и посмотрел на меня, я только и смогла, что кивнуть. Больше всего на свете мне хотелось заняться с ним любовью, вспомнить, как сильно я его чувствовала в этот момент, и неважно, на сколько осколков это разобьётся впоследствии.