– Штейн, – пробасил охранник. – Кого притащил с собой?
– Напарника.
Охранник сплюнул им под ноги:
– Ты совсем охренел? Зачем привел к Мурмуру грехоборца?
– Астарт, надеюсь, ты не забыл, что я тоже из Бюро.
– Ты – рыбий глаз, и ты из Котла. Совсем другое дело.
– Спасибо, что напомнил, козлина.
– Несмотря на нашу искреннюю любовь к тебе, греховодец, ваше появление здесь после всех этих убийств не делает чести нашему заведению, – поиграл желваками бес.
– О какой чести ты говоришь, исчадие ада? – пискнул Баррет.
– Заткнись, пацан, – угомонил офицера Штейн.
– Притворюсь, что не слышал, – вздохнул Астарт. – Прошу вас удалиться, детективы, – он подмигнул Штейну. – Приходи позже. Один. Без оружия. Короче, как обычно. Сегодня выступает Ава и подают кровяной вискарь. То, что доктор прописал.
Штейн помотал головой:
– Мы пройдем, приятель! – детектив достал свое удостоверение и сунул под нос бесу, обозначив, что сегодня является официальным лицом при исполнении. – С твоего дозволения или без, – грехоборец расстегнул кобуру, но потом мечтательно добавил: – Что-то в глотке совсем пересохло от всей этой пустопорожней болтовни…
– Мудак ты, Штейн! – осклабился охранник. – Покуда мы блюдем перемирие с верхними и подчиняемся вашей ссаной власти, я пропущу вас, но помни – если Мурмур не даст своего дозволения, чтоб вы эти стены покинули, то будет жаль выпускать вам кишки и развешивать их над входом в назидание прочим борзым господам с холмов.
Штейн кивнул:
– Принял к сведению.
Детективы прошли внутрь.
– Они же не посмеют поднять руку на грехоборцев, правда? – нервно уточнил Баррет, но его вопрос застрял в глотке на середине пути, когда он увидел то, что творилось внутри «Посмертия».
Суккубы могли произвести неизгладимое впечатление на любого даже посреди бела дня, но при правильном освещении да в тесном помещении, наполненном феромонами и дымом ароматических свечей, соблазнительно поигрывая тугими мышцами под бархатистой ровной кожей без единого изъяна и покачиваясь на волнах электронной музыки, они сводили с ума самых ортодоксальных клириков Вышеграда и могли поднять к небесам вялую шишку самого Первосвященника.
Вокруг сцены с пилонами, где извивались в экстатическом трансовом танце суккубы, были раскиданы столики для посетителей, а их сегодня было немало. Невзирая на беспорядки в Адском Котле, «Посмертие» было забито под завязку. Посетители укрывались под непроницаемыми плащами с глубокими капюшонами. Были среди них как бесы, так и обыватели Иерополя, чья генетическая линия была чище слезы младенца. В клубе не признавали сегрегацию. Ценз был простым, и власть здесь признавалась только одна. Туго набитый кошель открывал в «Посмертии» все двери, откупоривал любые напитки, раскуривал кальяны с ангельской пылью и раздвигал ноги по первому велению.
Хозяин заведения некогда был полководцем тридцати бесовских легионов. Товарищи в шутку прозвали его Герцогом. Ныне демон Мурмур переквалифицировался на ведение более приземленного бизнеса и восседал в ВИП-ложе за богато уставленным снедью и напитками столом. Элегантный костюм сидел как влитой на фигуре, будто вырезанной из мрамора флорентийскими скульпторами древности. Красивое порочное лицо играло всезнающей полуулыбкой. Маленькие рожки были до блеска отполированы. Завидев детективов, он приветливо махнул им рукой, предлагая присоединиться к пиршеству.
– Давно ты к нам не заглядывал, Гор, – бархатно проворковал он, когда грехоборцы скромно устроились рядом, предварительно сняв верхнюю одежду.
– Грешников нынче что чертей в Аду, – отмахнулся Штейн. – За всеми не поспеваю.
– Ад пуст. Все бесы здесь. Выпьешь?
– Возможно, хотя не забывай, Герцог, – я при исполнении, то есть мы тут не забавы ради, а по сугубо важному делу. Нам есть о чем поговорить.
– Вечно ведешь разговоры о делах. Такие горькие беседы всегда надобно умащивать вином или грехом.
– Твоя правда. Будем! – они звякнули фужерами и выпили.
Сквозь патоку гипнотических звуковых эманаций до Штейна донеслись слова молитвы супротив всяческих искусов, шепотом выплевываемые со скоростью пулемета крепко зажмурившимся Барретом. Праведные строки донеслись и до Мурмура. Он бесцеремонно отодвинул Штейна в сторону.
– А это что еще за пупсик? – прошелестел демон. – Ты, Гор, привел к нам в логово порока невинную душу? Агнца для ритуального кровопускания? Какой щедрый дар!
Баррет замолк и в ужасе уставился на Штейна. Тот, казалось, не обращал на офицера никакого внимания.