— Ты, что, серьёзно носишь пижаму с мишками Тедди? — спросил меня Алекс. Он поднял бровь. — Это безумно мило и сексуально.
Я не могла не улыбнуться и подняла мои тапочки, указав на них, чтобы ещё больше его развеселить.
— В комплекте с тапочками-мишками. Что здесь происходит? Почему у тебя обе руки в гипсе?
Брейден вскинул руки в воздух.
— Этот неудачник провёл утро в больнице после того, как ночью получил по заднице.
Я внимательно посмотрела на лицо бедного Алекса. Его нижняя губа была красная и опухшая, над левым глазом порез, а на носу и щеках красовались красно-фиолетовые синяки. Ой.
— Вот дерьмо! — вскрикнула я. — Что, чёрт возьми, произошло?
— Кажется, у одной из вчерашних цыпочек был парень. И он представил себя Алексу с помощью кулаков и бейсбольной биты, — сказала Леа, раздавая всем бутылки с водой и чипсы. И когда она стала образцовой хозяйкой?
— Бейсбольной биты? — переспросила я.
Щёки Алекса покраснели.
— Ага. Чувак набросился на меня из туалета с битой. Я поднял руки, чтобы защититься, и он сломал обе.
— Пожалуйста, скажите мне, что тот парень выглядит хуже, — взмолилась я.
Глубокий смех Итана пронёсся по всей комнате. Он определенно был самым крупным парнем из всех, кого я когда-либо видела, ростом примерно шесть футов и семь дюймов, и его голос был соответствующим. Его заколотые прямые волосы были настолько светлого оттенка, что казались почти белыми. Итан напоминал мне о тех волосатых парнях из групп девяностых.
— Думаю, Алекс ударил его несколькими струями крови, но это всё.
Засмеялись все, включая Алекса. Хотя, нет, не все. Не Шейн. Он стоял, прислонившись к двери, его руки и ноги были скрещены. Выражение его лица было сердитым.
— Ага, это очень весело, но кто будет играть на ритм-гитаре в эти выходные? Или, что насчет следующих выходных? Кого, чёрт возьми, мы сможем найти? Кто сыграет так же хорошо, как Алекс на клавишных, споёт и выучит все грёбаные песни до пятницы?
Все снова смолкли, как только зазвучал голос Шейна. Но в этот раз это было не из-за пения, а из-за злости на друга. Придурок.
Леа покосилась на меня.
Я состроила ей гримасу, предупреждая её, чтобы она не втягивала меня в эту ситуацию.
Коннер жестом показал Шейну, чтобы тот успокоился. Удивительно, он взял под контроль всю ситуацию.
— Слушай, сегодня только воскресенье. У нас есть время до пятницы. Ты же знаешь, что в Нью-Йорке дерьмова куча гитаристов с собственными CD-дисками, которые знают твои песни наизусть. Давайте поспрашиваем, сделаем несколько листовок и устроим небольшое прослушивание, допустим, в четверг. Ребята, вы можете выбрать лучшего. Вы точно не найдёте того, кто играет на гитаре и клавишных как Алекс. Можно просто не играть песни, в которых есть и то и то. Алекс, как долго тебе нужно будет носить гипс?
— Около шести недель, — ответил он.
— Хорошо, это всего на несколько недель. Только подумай о раскрутке, которую вы получите за счёт прослушиваний. Если это не подходит вам, то не выступайте эти шесть недель. Сделайте перерыв, — невозмутимо предложил Коннер.
Шейн заворчал в уголке как ребенок. Остальные участники группы обдумывали сказанное Коннером.
— Мы всегда можем взять Такера. Пошло немало времени, но я уверен — он помнит, как играть, — сказал Итан.
Я последовала за Леа на кухню, когда она пошла за водой.
— Итак, во-первых, почему, чёрт возьми, ты прислуживаешь им? Ты сейчас практикуешься в карьере официантки? И во-вторых, разве это не личное дело группы? Почему они говорят об этом здесь? Разве у них нет целого здания, где они живут? И в-третьих, Такер играет на гитаре?
Она одарила меня тупой ухмылкой.
— Они всегда приходят к Коннеру за советом. Он самый умный в этой грозди.
— Изюм будет самым умным в грозди, Леа, — прервала я её со смехом. — Прости, я не хотела перебивать тебя. Не могла упустить момент, продолжай, пожалуйста.
— Они знают друг друга со средней школы. Они все были в одной школьной группе в девятом классе. Коннер тоже играл с ними. И всегда в конечном итоге они приходили сюда. Коннер здесь большая шишка. Если они устраивают здесь свои странные оргии, и я знаю, что Коннер с ними, это сводит меня с ума.
— Леа, странные оргии когда-нибудь были у них дома? — спросила я.
— Нет, но они могли бы быть. Грейс, мне очень нравится Коннер, и я не хочу, чтобы он потерял интерес ко мне и остался в конечном итоге с какой-то...
— Я понимаю и не жалуюсь, что Коннер здесь. Он удивительный, Леа, правда. И не смей выдвигать мою кандидатуру на должность волонтёра-гитариста в их группу! Я видела твое лицо.