— Тебе нужно возвращаться в город? — спрашивает она, устраиваясь у меня на коленях на широком камне.
Я целую ее в висок. — Не сейчас. Справятся и без меня.
Она прижимается ко мне и вздыхает. — Хорошо. Я не хочу, чтобы ты так быстро сбежал.
— Детка, — отвечаю я, крепче ее обнимая. — Ты не избавишься от меня так быстро. Не после всех лет и миль, которые нам потребовались, чтобы добраться сюда.
Эпилог
Зои
6 месяцев спустя.
— Ты готова? — спрашивает Андреа. Я слышу шелест одноразовых перчаток и оглядываюсь, чтобы увидеть, как она натягивает черный латекс на запястья. Машина и чернила уже готовы. Мне остается только дать добро.
Я крепко сжимаю ладонь Райдера. — Ага. Давай сделаем это.
— Можешь не отвечать, если не хочешь, но как получилось, что ты это скрываешь? — небрежно спрашивает Андреа, разглаживая трафарет на моей коже. — У тебя с этим Августом ничего не вышло?
— Он умер, — отвечаю я просто. — Он был моим мужем.
— Черт, прости меня, — говорит Андреа. Она выглядит подавленной, и я поворачиваюсь, чтобы успокоить ее улыбкой.
— Все в порядке, — говорю я ей. — Я не против поговорить о нем. Я просто подумала, что должна освободить его и таким образом.
Она вздыхает. — Ну, тогда понятно почему незабудки.
Я не против боли при нанесении татуировок, и жужжание аппарата погружает меня в сон. Я чувствую лишь легкое царапанье иглы и сжимающие пальцы Райдера в моих. Кажется, что прошло всего несколько минут, но на самом деле прошло несколько часов, когда Андреа наконец выключила машинку.
— Все готово, — говорит она. — Хочешь посмотреть?
Я встаю на дрожащих ногах и подхожу к большому зеркалу, чтобы взглянуть на свою новую татуировку. С одной стороны, там, где изящная татуировка Августа украшала мое плечо, на моей загорелой коже просто обилие незабудок. Августа больше нет, но он живет в моих воспоминаниях.
Это казалось уместным.
А на другой стороне — новая татуировка, которую я сделала через несколько дней после того, как мы с Райдером впервые занялись любовью на водопаде. "Собственность Райдера". Но вместо колеса, увенчанного изящными крыльями, здесь сердце, разбитое и вновь исцеленное. Ни кто из нас не хотел делать похожую татуировку с Августом, поэтому мы сделали по-своему, для нового будущего, которое мы строим вместе.
— Это прекрасно, Андреа, — говорю я, глядя на цветы, рассыпавшиеся по руке. И я серьезно.
Когда Райдер позже занимается со мной любовью, он нежен, помня о свежей тату. Мы вместе уже несколько месяцев, но я по-прежнему жажду его очень сильно, как и раньше. И подозреваю, что так будет всегда.
— Я люблю тебя, — шепчет он мне в волосы, когда мы вместе достигаем потрясающего оргазма.
Он отодвигается и переворачивается на спину, притягивая меня.
— Я тоже тебя люблю, — говорю я ему, прижимаясь поцелуем к его груди.
Теперь мы живем в доме Райдера. Несколько месяцев назад я продала свой старый дом семье с детьми и собакой. Им понравился двор, и я была счастлива продать его людям, которые наполнят пустые комнаты любовью и смехом. Дом Райдера больше, с большим количеством спален, которые мы намерены заполнить в один прекрасный день. Я еще не сказала Райдеру, но такой день скоро наступит примерно через семь с половиной месяцев.
— Выходи за меня замуж, — неожиданно говорит Райдер. Он перекатывается на бок и проводит кончиками пальцев по моей попке. — Будь моей старушкой во всех отношениях. Нам не обязательно спешить, но...
Я смеюсь и прерываю его. — Да, если хочешь, хоть завтра.
Я хочу поделиться с ним своим секретом, о котором узнала только сегодня утром, но с этим придется подождать, после следующего раунда сплетенных тел и обжигающих поцелуев.
Но когда мне рассказать ему о крошечной жизни, которая растет внутри меня? Вряд ли я дотерплю до завтрашнего дня.
Второй эпилог
Райдер
5 лет спустя.
— Иди помоги маме с тарелками, хорошо, Эджи? — говорю я своему четырехлетнему сыну. Он торжественно кивает и убегает. Я беру два пива и направляюсь к барбекю, где Уорден стоит и тычет в кучу мяса над тлеющими углями.
— Спасибо, чувак, — говорит он, когда я протягиваю ему ледяную бутылку. Он открывает ее и отпивает большой глоток.
— Итак, не сегодня-завтра Эмма родит, — говорю я и киваю в сторону беременной жены Уордена, которая стоит и болтает с Зои, чей живот почти такой же большой. — Ты нервничаешь?