Господи, он искал себе оправданий!
Он бы сказал все, что угодно, лишь бы оправдать свое желание оказаться в постели Клары, и готов, забыв обо всем, излить в нее свое семя.
Клара, восхитительная в своем порыве, начала стаскивать с него брюки. Сегер ухватил ее за руку.
— Что ты делаешь, дорогая? Мы ступаем на скользкую дорожку.
— Мне все равно, — сказала она. — Я хочу тебя, Сегер. Мы помолвлены. Так почему нет? Я слышала, что в первый раз это больно. Почему не покончить с этим сейчас, тогда во время медового месяца мне нечего было бы бояться или о чем-то беспокоиться. Сейчас подходящее время, я это чувствую. Давай же сделаем это.
Она просила его, все сильнее прижимаясь к нему бедрами. Боже. Боже!
— Я не железный, — прошептал Сегер, когда она напористо поцеловала его. — Хорошо.
— Пожалуйста, — настойчиво прошептала Клара ему на ухо, ее горячее дыхание еще больше возбуждало его.
Казалось, постель закачалась под ним.
Вот оно.
Сегер был в панике, что совершенно было несвойственно ему. Он, как похотливый школьник, неуклюже дергая ногами, спустил брюки и белье до лодыжек и сбросил их.
Сколько прошло времени, подумал Сегер, — четверть часа? Пусть даже больше. Через секунду он снова, уже голый, лежал на Кларе, вжимая возбужденный член в ее мягкое горячее лоно.
— Ты уверена? — спросил он в последний раз, втайне желая, чтобы она не передумала.
К счастью, Клара кивнула и укусила его за мочку уха, втянув его тем самым в водоворот наслаждений, и вскоре Сегер достиг состояния, из которого не было возврата.
Все его тело сотрясалось от возбуждения, когда набухшая головка члена осторожно входила в темное святилище Клары. С каждым движением на него волна за волной накатывало искушение. Он страстно поцеловал ее, его язык буквально ворвался в ее рот и был с таким же восторгом встречен там. Обхватив ногами его ягодицы, Клара притягивала его к себе, а ее ногти впивались в его кожу.
Боль в паху все усиливалась. Поколебавшись лишь одну последнюю секунду, Сегер с силой вошел в Клару, но только наполовину, чтобы не причинить сильную боль.
Клара всхлипнула, сдерживая крик боли. Сегер понимал, что она опасалась разбудить людей в доме, и мысль, что он причинил ей боль, заставила его остановиться.
Он поцеловал ее и прошептал:
— Прости меня.
Она, крепко держа его плечи, с силой сжала бедрами его член.
— Не надо. Я хотела этого.
Опершись на локоть и обняв ее другой рукой, он поднял голову и в мерцающем свете свечи пристально посмотрел ей в лицо. Еще никогда он не встречал такое прелестное создание необыкновенной красоты. У него защемило сердце.
Клара погладила его по щеке, затем закрыла глаза и глубоко вздохнула. Единственная слезинка скатилась по ее щеке, и, увидев ее, Сегер почувствовал, как его сердце пронзила боль.
— С тобой все в порядке? — спросил он.
— Да, — кивнула Клара, — но это не то, что ты думаешь. Мне приятно, Сегер. — И она немного сжала бедра, ощущая твердость его члена.
Чувствуя нарастающее желание в паху, Сегер вышел из туманною забытья и на мгновение остановился при мысли, что всего лишь второй раз за всю свою жизнь он лишает женщину невинности. После того первого раза прошло двенадцать лет, и он никогда не вспоминал об этом. В эту же ночь он чувствовал себя почти девственником.
Припав к губам Клары, упиваясь ощущением ее губ и языка, Сегер решительно погрузился целиком в ее мягкую горячую глубину. Клара снова застонала и вцепилась в его плечи. Сегер почувствовал, как напряглись ее мышцы и через секунду расслабились. Он старался не причинять ей боли, но ему необходимо было ублаготворить то острое возбуждение, во власти которого он находился.
Клара еще больше раздвинула ноги и задвигала бедрами, подхватывая ритм его движений. Так они находили гармонию, стремясь к удовлетворению их общей страсти, которую они испытывали стой первой ночи, когда поцеловались под лестницей.
С тех пор они зашли очень далеко. Теперь Клара принадлежала Сегеру. Навсегда. Она станет его женой, и он будет заниматься с ней любовью всю оставшуюся жизнь. Ему хотелось уже сейчас начать эту жизнь. Он не хотел ждать два месяца, но так происходит со всеми, как полагал Сегер.
Вдруг оглушительная волна наслаждения накатила на него, и он почувствовал непреодолимое желание, заставлявшее его спешить. А Клара впивалась ногтями в его спину, охватывала его все сильнее ногами, пока бессильно не уронила голову на подушку.
Он ощущал ее оргазм, видел на ее лице удовлетворенность, и это возносило его на его собственное седьмое небо, где он, дрожа от нетерпения, испытал истинный экстаз.
И тогда он услышал, как где-то в доме часы пробили четыре раза. Сегер в полном изнеможении упал на Клару. Но она еще крепче обхватила его ногами.
— Ты никуда не уйдешь, — прошептала она.
— Но ты заставила меня дать обещание, — ответил он, по-прежнему оставаясь в этом тесном влажном раю ее женственности.
— На этот раз, думаю, ты можешь его нарушить.
— Только один раз, как я понимаю?
— Да, если только мы опять не окажемся в такой же ситуации. В таком случае, надеюсь, ты сделаешь все, что я попрошу. — Ее голос затих.
Сегер целовал ее щеки, нос и чувствовал, как его уносит бурный поток любви.
Клара сказала, что не имела представления о том, как это будет, но на самом деле это он был изумлен больше, чем можно было вообразить. Он только что занимался любовью с девственницей — девственницей, которой он уже сделал предложение, — и он был рад. Полностью удовлетворен. Все было в согласии с законами мира, кроме того, что он должен будет очень скоро встать с этой постели и уйти, оставив ее.
Он по-хозяйски оглядел ее лицо, затем осторожно скатился с нее.
Он уже больше чем привык к такой процедуре — слезть с леди, надеть брюки и поспешно скрыться, — но в эту ночь это казалось неправильным и обидным, такая реакция была совершенно незнакома ему. Он уже чувствовал себя как дома, и ему не надо было уходить.
Дома. А это был даже не его дом, черт побери, и если кто-нибудь застанет его здесь, грозный герцог Уэнтуэрт сделает из него котлету.
Но все равно Сегер чувствовал себя как дома. Он зашел дальше, чем предполагал.
Клара повернулась и щекой прижалась к его груди.
— Это было чудесно, Сегер.
— А тебе было не больно? — тихо спросил он.
— Больно было только одну минуту, затем ты задвигался внутри меня… Наверное, от этого боль и прошла. — Она положила подбородок на руки, лежавшие на его груди. — Когда мы снова сможем заняться этим?
Сегер не сдержал веселую ухмылку.
— Чем скорее, тем лучше, надеюсь. Давай не будем ждать до сентября.
— А ты думаешь когда?
Он поднял брови.
— Было бы хорошо завтра.
— Завтра было бы хорошо, но завтра приезжает моя мать.
— Тогда не будем ждать сентября и поженимся. Как насчет следующей недели, по особому разрешению?
— Но вся моя семья должна присутствовать.
— Они смогут приехать сюда в течение недели. Клара посмотрела на него с задумчивым видом.
— Твоя мачеха составляет планы на сентябрь.
Он погладил ее по щеке.
— Планы можно изменить. У нас нет причины ждать. Честно говоря, ждать опасно, потому что я не смогу оставаться в стороне от тебя, а мы и так долго испытываем судьбу. В конце концов нас поймают, и кроме этого мы сойдем с ума. Во всяком случае, я сойду.
— Я тоже.
Он подложил руку под ее щеку.
— Тогда выходи за меня через неделю. Избавь меня от мучений.
— Пойдут разговоры.
— Ты же знаешь, меня такие вещи не волнуют.
Клара села в постели.