Его глаза становятся нежными.
— Я благодарен тебе.
Он вдыхает долгий вздох, медленно опускается губами к моему виску и целует меня так нежно, как это делает он.
— У меня есть для тебя сюрприз сегодня, — вздыхает он, отстраняясь. — И он связан с самолетом.
Это возбуждает мое любопытство.
Я сужаю взгляд.
— То есть я полечу на нем?
Он хихикает под нос.
— Да, детка. Мы снова полетим.
В моем нутре замирает предвкушение.
— Куда?
— Не могу тебе этого сказать. — Его большой палец лениво проводит по моей щеке, а его обожающие глаза остаются прикованы к моим. — Не зря это называется сюрпризом.
— О Боже. Ты нашел Кайлу?
Пожалуйста, скажи мне, что да. Ничто не сделает меня счастливее.
Его лицо опускается.
— О… — Мое горло сжимается.
Мы никогда не вернем ее.
— Мне жаль. — От напряжения в его голосе мне становится больно.
— Все в порядке. — Я беру его руку и подношу к своему рту, прижимаясь поцелуем к его пальцам. — Я знаю, что ты стараешься изо всех сил.
Его челюсть напрягается.
— Но этого недостаточно.
Прошло шесть часов, и мы уже далеко, в облаках, летим куда-то, о чем он мне так и не сказал.
— Пожалуйста, пристегните ремни, самолет прибывает в пункт назначения, — объявляет капитан.
София подпрыгивает от волнения, когда Майкл усаживает ее обратно в кресло.
— Пожалуйста, папочка. — Она капризничает, уронив голову на плечо. — Скажи мне, куда мы летим!
Но он только весело хихикает.
— Ты не добьешься этого от меня, принцесса, какой бы милой ты ни была.
— Да ладно, братишка. — Она складывает руки на груди и качает головой, закатывая глаза.
— Братишка? — Он смеется в недоумении. — Кто научил тебя так говорить?
— Дядя Джио. — Она пожимает плечами, гордясь собой.
Он наклоняется ко мне и шепчет:
— Я убью своего брата. Я еще не готов к тому, что она перестанет называть меня — папочкой.
— Ты всегда будешь ее папочкой. — Я прижимаюсь к его лицу, мои губы изгибаются в слабой улыбке. — Неважно, как она тебя называет. Она всегда будет равняться на тебя. Придет к тебе, когда ей кто-то понадобится. Она всегда будет твоим ребенком.
Он глубоко вздыхает.
— Спасибо.
Я опускаю голову на его плечо.
— Но я все равно убью своего брата.
Мы оба смеемся, пока самолет снижается, ударяясь о взлетно-посадочную полосу, прежде чем остановиться.
— Теперь вы можете отстегнуть ремни, — говорит капитан. — Пожалуйста, наслаждайтесь поездкой.
Майкл отстегивает ремень Софии, а я — свой. Когда мы все уже на ногах, он достает свой телефон и что-то быстро набирает на нем, после чего кладет его обратно в карман. Он смотрит на меня боковым зрением, когда мы выходим из самолета, и это заставляет меня еще больше радоваться тому, что он запланировал.
Как только мы спускаемся по ступенькам, я вдыхаю прохладный, хрустящий воздух, устремляя взгляд к горизонту, где небо расцвечивается насыщенными оттенками малинового и огненно-золотого.
Когда мы спустились до конца, я вдруг замечаю вдалеке машину. Белый седан. Ничего особенного в нем нет. Но я все равно смотрю на него, задаваясь вопросом, почему он здесь и почему мы вдруг движемся к нему.
— Кто в этой машине, Майкл? — спрашиваю я, вглядываясь в него, сердце бешено колотится, словно оно знает все раньше меня.
Его глаза пристально смотрят на меня, а уголок рта приподнят в однобокой ухмылке.
— Некоторые вещи стоят того, чтобы их ждать, голубка.
Я вздрагиваю; это чувство необъяснимой тяжести наваливается на меня разом. Внутри меня бурлят эмоции. Слезы внезапно собираются в моих глазах, когда открывается дверь машины. Мы слишком далеко, чтобы разглядеть, кто в ней сидит. Но мои ноги бегут быстрее, мимо Майкла, мимо Софии.
Кто-то выходит со стороны пассажира. Сначала я вижу ее черные туфли на шпильках.
— Мама? — Я вскрикиваю, зрение затуманивается.
Нет, этого не может быть. Не может быть.
— Элси! — кричит она.
Не знаю, кто из нас первым бежит к другой, но я, задыхаясь, бросаюсь в ее любящие объятия.
— Мама! — Из меня вырывается рыдание; я плачу, пока она сжимает меня всеми фибрами своего существа.
— Малышка. Моя милая малышка. — Она хватает меня за лицо и смотрит мне в глаза, словно не может поверить, что я здесь, и я понимаю ее, потому что тоже не могу поверить, что она здесь.
Слезы стекают по ее покрасневшим щекам, как воды бесконечного водопада.
Дверь со стороны водителя открывается, и когда я вижу отца, влагу в его глазах, дрожащий подбородок, я снова разбиваюсь вдребезги.