— Заходите, заходите, — гремит голос Патрика, когда он выходит из комнаты, чтобы поприветствовать нас у двери.
Он вытирает руки о фартук, одетый в джинсы и обычную белую футболку. У него седые волосы, присыпанные черным, в тон его густым бровям. Он почти такого же роста, как мы с братьями. Глядя на него, никто не заподозрит, что он руководит одной из самых могущественных преступных организаций в стране. Их синдикат действует на территории трех штатов. У них есть деньги. Территория. Оружие.
И самое главное — у них есть лидер, единственная цель которого — рост.
— Вы должны извинить мой кровавый вид. — Его густой ирландский говор трудно не заметить. — Я готовил похлебку из морепродуктов. Вы будете немного, да?
— Спасибо, — говорю я, подхожу ближе и пожимаю ему руку. — Но я надеялся, что мы сразу перейдем к делу.
Его хватка крепкая, и он пристально смотрит на меня.
— Ааа… — Он пренебрежительно машет рукой. — Вы, молодые люди, всегда спешите. Не так ли, Джанкарло?
Мой отец хмыкает.
— Ты же знаешь, как это бывает, Пэт. У тебя есть мальчики. Они думают, что умнее нас. — Он похлопывает Патрика по плечу, и они вместе идут на кухню. — Я должен попробовать эту похлебку. Я постоянно слышу, какая она вкусная.
— Что делает папа? — шепчет мне Джио, пока мы медленно идем позади них.
— То, что он всегда делает, — бормочу я. — Делает вид, что он всем друг, пока не воткнет нож в спину.
Молча мы проходим на кухню, где на круглом деревянном столе уже стоят хлеб и стаканы с водой.
— Садитесь, — говорит Патрик через плечо, наливая похлебку в миски и ставя их перед нами.
Мы ждем, пока он усядется, прежде чем приступить к еде.
— Я ценю, что вы все пришли. — Он делает долгий глоток воды и смотрит мне прямо в глаза. — Пришло время все уладить. — Его чашка с грохотом падает на стол. — Смерть моего племянника уже достаточно долго остается без ответа, не так ли?
В этот момент отец бросает на меня знающий взгляд. Он подозревает, что ему нужна голова Рафа, но я-то знаю лучше. И знаю уже давно.
— Что у тебя на уме? — Я беру ложку похлебки из вежливости.
Меня не интересует еда. Я хочу покончить с этим, чтобы вернуться к своим девочкам.
Он глубоко вздыхает, не сводя с меня взгляда через стол.
— Единственное, что может уладить это… это брачные узы между моей младшей дочерью Эру… — Он смотрит на Джио с медленно растущей ухмылкой. — …и твоим братом.
— Стоп. — Джио откидывается на спинку стула, чуть не перевернувшись на спину. — Ты хочешь сказать, что я должен жениться на твоей дочери?
— Да. — Он небрежно опускает ложку обратно в миску и ест так, как будто не объявлял о браке. — Она очень красивая девушка. — Выражение лица Патрика не поддается прочтению, когда он смотрит на меня из-под своих седых бровей. — Вы отказываетесь от моих условий?
— Послушай… э-э… — Джио проводит рукой по лицу и тяжело вздыхает. — Я не гожусь для брака. Вашей дочери будет лучше с кем угодно, только не со мной. Я обещаю вам это.
— Ну… — Патрик насмехается, отталкивая свою миску. — Похоже, ты — тот, кто нужен мне. — Он начинает подниматься. — Если ты не соглашаешься на это, то напрашиваешься на войну, молодой человек. Ты понимаешь?
— Конечно, он женится на Эру, — усмехается отец, хлопая Джио по предплечью. — Не так ли, сынок?
Его черты вспыхивают от сдерживаемой ярости.
— Можно мне поговорить с братом? — спрашиваю я Патрика. — Наедине.
С этими словами я перевожу взгляд на отца. Я не хочу, чтобы он тоже был здесь.
— Конечно. — Патрик начинает вставать, и мой отец следует его примеру. — Как насчет того, чтобы встретиться с нами в гостиной, когда вы закончите здесь? Мои дочери и сыновья присоединятся к нам, и ты сможешь познакомиться со своей новой невестой, Джованни.
Усмехнувшись, он уходит вместе с моим отцом, и мы остаемся одни.
— Послушай, Джио, ты…
— Черт! — шепчет он. — Ты знал об этом, не так ли?
Он практически откидывает стул, вскакивая на ноги.
— Знал. — Я тяжело вздохнула. — Я не буду тебе врать.
Я подхожу к нему, даже когда его дыхание становится шумным, и он выглядит готовым убить меня.
— Но поверь мне, это единственный способ спасти нашего брата. Это то, чего он хочет, или мы начнем войну. С которой мы можем никогда не вернуться. Ты готов к этому?
— Бляяять! — проворчал он, сжав кулак и уперевшись им в лоб. — Какого черта ты не мог на ней жениться? Тебе все равно нужна была жена.
— Он не хотел меня. Сказал, что я слишком стар. Ей всего восемнадцать, а тебе тридцать. Думаю, это лучше, чем мои тридцать шесть. — Я вскидываю руки вверх.