От такого ответа мой пульс заколотился в ушах. Я не ожидал, что он скажет что-то подобное. Я думал, он будет счастлив, что я вернул ему дочь, что она с ним в безопасности. Но, похоже, это не так.
— Сэр, она мне очень дорога. Клянусь, это так. — Дыхание замирает в моих легких. — Но я ей не подхожу. Я не стану лгать вам и говорить обратное. Я не подхожу для вашей дочери.
Он насмехается.
— Я понял это, когда ее ранили во время твоего дежурства. Я не дурак, Майкл. Я знаю, кто ты такой.
Еще одна пауза, и я еще никогда так не нервничал из-за того, что кто-то знает, чем я на самом деле занимаюсь.
— Но, тем не менее, ты все еще тот, кого она любит. И плохой человек не стал бы откладывать в сторону свои собственные потребности, чтобы защитить мою дочь. Поэтому следующий вопрос: что ты собираешься сделать, чтобы стать тем, кем, по твоим словам, ты не являешься?
Впервые в жизни я потерял дар речи.
— Я могу сидеть здесь и говорить, что моя дочь достойна большего, чем ты. Но в конце концов все это не имеет значения, если все, что ей нужно, — это ты. Она уже не ребенок. — Его дыхание сбивается. — Я не могу заставить ее делать то, что хочу. Она прошла через ад. Эти монстры… они забрали у нее все. Кто я такой, чтобы отнимать у нее еще и эту вещь? Какой отец мог бы так поступить? — Его голос дрогнул. — Я бы все отдал, лишь бы увидеть, как эта девочка улыбается. И ты, Майкл… ты заставляешь мою дочь улыбаться.
Эмоции бьют меня прямо по нутру.
Моя голубка. Я скучаю по тебе.
— Ты садишься в самолет и говоришь моей дочери, что совершил самую большую ошибку в своей чертовой жизни.
Черт. Ну, моя мать определенно согласилась бы с тобой.
Я сжимаю в кулак руку, зажав ее между глаз. Мое сердце почти плачет от желания снова быть с ней. Услышать ее смех, увидеть ее улыбку, поцеловать ее так, как я жаждал с того самого момента, когда она открыла этот умный рот и сделала меня своим.
Что же я наделал?
В глазах вспыхивает жжение. Все эти чертовы чувства, которые я испытываю к своей жене, вырываются на поверхность.
А мои ноги? Они движутся, прежде чем я успеваю ответить.
— Скажите ей, что я иду. — Слова набухают болью.
— Скажешь ей, когда приедешь. А теперь приди и забери мою дочь.
ГЛАВА 41
ЭЛСИ
День переходит в ночь, и звезды купают небо в углях. Видеть такое небо… оно делает нас такими незначительными в грандиозной схеме вещей. Я привыкла быть незначительной, но с Майклом это был единственный раз, когда я не чувствовала ничего подобного.
В дверь постучали, и моя защита сразу же поднялась.
— Я не голодна, мам, — говорю я, зная, что это снова она, возможно, с тарелкой в руках, чтобы насильно накормить меня ужином, если потребуется.
Но вместо того, чтобы уйти, дверь начинает скрипеть. Мне не нужно смотреть на нее, чтобы понять, что это она.
— Мама, все в порядке…
Я резко поворачиваюсь к ней, но слова тут же затихают, потому что человек, стоящий на пороге, — не моя мама.
— Майкл? — Я задыхаюсь, рука летит к моей груди. — Что… что ты здесь делаешь? — Слова вырываются с трудом, сердце колотится и бьется внутри.
Мне хочется броситься в его объятия и прижаться к нему, но вместо этого я остаюсь на месте, потому что он меня бросил.
Я смахиваю с лица пряди волос, пытаясь придать себе хоть немного менее растрепанный вид.
Я вообще принимала сегодня душ? Боже мой, от меня, наверное, воняет, а родители были слишком добры, чтобы сказать мне об этом.
Он тихонько хихикает. Уголки его рта приподнимаются в умопомрачительно красивой улыбке.
— Привет, моя прекрасная голубка. Я скучал по тебе.
Забавно, как несколько простых слов могут завладеть вашим сердцем и заставить его снова петь.
Чем больше его возвышающаяся фигура приближается ко мне, тем сильнее опускается мой живот. Его рот расплывается в однобокой ухмылке, и мой пульс начинает танцевать в горле.
— Что ты здесь делаешь, Майкл? — Мой тон предельно резок. — В последний раз, когда я проверяла, мы с тобой расстались.
Я наклоняю подбородок, притворяясь сильной. Смелой. Что он мне не нужен после того, что он сделал. Но внутри все разрывается. Желание, эта привязанность… она расцветает. Она взлетает. Она хочет проникнуть в его сердце. Оно хочет любить его.
— Я здесь, чтобы вернуть тебя домой. — Он подходит ближе, белая рубашка на пуговицах напрягается на подтянутых, пульсирующих мышцах его бицепсов.