Когда я наконец добираюсь до другой стороны машины, я открываю дверь так тихо, как только могу, и проскальзываю внутрь, прижимаясь к полу как можно ниже.
Эхо ударов моего сердца грохочет в моих ушах, как пара тяжелых барабанов. Секунды и минуты пролетают мимо, а мое беспокойство только усиливается, пока я не слышу его приближение. Пока дверь машины не откроется, и каждый волосок на моем теле не встанет дыбом.
Пожалуйста, не оглядывайся назад. Просто веди машину.
Машина наконец начинает двигаться, и вздох облегчения задерживается в моих легких на случай, если он его услышит.
Кайла.
Слезы наворачиваются на глаза, даже когда я пытаюсь не плакать. Я не могу поверить, что бросила ее. Что за друг так поступает? Что, если я никогда не смогу ей помочь? Что если они изобьют или убьют ее прежде, чем я успею вернуться с полицией?
Майкл резко поворачивает, сигналит, ругаясь под нос. Раздается звук мобильника, и он тут же отвечает.
— Привет, принцесса. Как сегодня в школе?
Внезапно из его голоса исчезает прежняя суровость. На его месте появляется кто-то более мягкий, и мне сразу же хочется узнать этого человека.
Он отец? Я никогда не слышала этого, когда подслушивала.
— Было так интересно! — Раздается голос веселой маленькой девочки. — Тони принесла слайм в школу, и мы играли с ним на перемене.
Он смеется, настоящим смехом. Смехом, которого мне не хватает. И мое сердце разрывается. Этот парень явно любит этого ребенка.
— Я рад, что у тебя был хороший день, детка. — Его голос смягчается, и мне остается только удивляться, как человек, который так жестоко смотрел на меня, может говорить так мило. — Папа соскучился по тебе.
— А ты, папочка? У тебя был хороший день? — Ее речи сладки, как мед.
— Скоро будет лучше, потому что я собираюсь увидеть тебя через несколько минут.
Она визжит.
— Мы все еще будем вместе готовить пиццу на ужин?
— Я обещал, не так ли?
— Да… — Она затихает, горечь просачивается сквозь нее.
— В чем дело, София?
— Эм… — Она делает паузу. — Ты не всегда выполняешь свои обещания, папа.
Я прикусываю внутреннюю сторону щеки. Этот оттенок грусти трудно не заметить и еще труднее не почувствовать. И если эта пауза — хоть какой-то признак, он тоже сейчас это чувствует.
— Мне жаль, принцесса. Ты права. — Его выдох резкий. — Я буду стараться лучше. Меньше работать.
— Все в порядке. Я просто шучу. Я знаю, что ты очень много работаешь, чтобы оплачивать наш дом и все мои игрушки.
— Нет ничего важнее тебя. Папа любит тебя… Ты слишком быстро растешь.
— Дедушка говорит, что я выйду замуж, не успеешь оглянуться.
— Скажи ему, что ты не выйдешь замуж еще лет двадцать.
В трубке раздается смех пожилого мужчины, и она разражается хихиканьем.
— Ладно, папочка, скоро увидимся. Сейчас я иду играть.
— Ты закончила домашнее задание? — торопливо спрашивает он.
— Да. Домашнее задание перед игрой, — повторяет она, как будто делала это миллион раз.
Я почти вижу, как она закатывает глаза, и пытаюсь подавить собственный смех.
Кто ты на самом деле, Майкл Марино?
— Я проверю.
— Хорошо, пока. Люблю тебя, папочка.
Звонок обрывается, и я понимаю, что не уделяю никакого внимания тому, чтобы убраться отсюда к чертовой матери. Судя по звукам, мы на шоссе или на дороге, где слишком много машин. Я не хочу быть раздавленной на улице, как чертов голубь. Может быть, я смогу выбраться, когда мы доберемся до его дома. Я выскользну из подъезда, пока он будет заниматься своей дочерью. Это звучит как гораздо более безопасный план.
В течение нескольких минут я слышу только рев транспорта и его гудки. Этот человек чертовски нетерпелив. Наконец, внедорожник тормозит, и с щелчком изнутри машина катится в темноту.
Какого черта? Где мы?
Его дверь открывается, и он вылезает наружу, его шаги звучат, как только раздается звуковой сигнал, и дверь закрывается. Я обездвижена еще несколько минут, а может, и больше, мое тело напряжено, по позвоночнику пробегает холодок.
Что, если он знает, что я здесь, и проверяет меня? Если я выйду, а он будет там, что, черт возьми, мне делать? Могу ли я умолять его о сострадании, чтобы спасти девочек? Кажется, он заботится о своей дочери. Может быть, это распространится и на нас.
Время плывет все дальше, пока мои ноги не начинают подкашиваться, как будто они отказывают. Мне нужно выбраться отсюда. Я встречусь с его гневом, если до этого дойдет. Я ни за что не буду сидеть здесь и терять драгоценное время. Я нужна Кайле.